Беглец (СИ)

— Ты меня разыгрываешь, да? — вылупляется Джим. Судя по всему, эта «новость» здорово его взбудоражила. Надеюсь, я не ляпнул лишнего. — Быть такого не может! А как же… — он пытается припомнить, но понимает, что никто не приходит на ум.

Хлопаю его по плечу.

— Запасись терпением и перестань играть во влюбленного подростка. Относись к её капризам как она сама к ним относится — с иронией.

— Так ты с ней общаешься? Не потакаешь её капризам?

— Она не хочет, чтобы её воспринимали всерьез — просто не знает, что с этим делать. Это её защита. От меня ей защищаться не надо, вот и всё. Не пытайся забраться к ней под кожу, просто будь на её стороне.

— Я даже не понимаю толком, как она ко мне относится.

— Какая разница? Она терпеть не может, когда ей заглядывают в рот. Не задавай вопросов — ставь перед фактом и пусть сама решает, что с этим делать. — Я умолкаю и оглядываюсь на дом. — Пошли, не будем дразнить нашу стерву. Она ненавидит свои Дни Рождения.

— Хотя подожди-ка. — Забираю его коробочку, а ему вручаю свою.

***

Грег ждет под дверью. Она ему не открыла.

— Она вообще дома?

— Свет горел.

— Может, не хочет нас видеть? — спрашивает Грег, маскируя беспокойство.

Джим принимается тарабанить в дверь.

— Стейси! — Он смотрит на меня. — Почему она не открывает?

— Угомонись, Джим. Всё с ней нормально.

— У тебя есть ключ? — спрашивает Грег.

Мимо проходит соседка. Картина маслом: трое здоровенных лбов, у одного под мышкой медведь, другой пытается держать корзину с цветами и бьёт в дверь ногой — о, она срезала звонок, чудно, — и я, пялюсь на неё так, что та пятится. Но на нас с Джеймсом теннисные туфли — кажется, её это успокаивает.

— Что вы шумите? Вы друзья Стейси?

— Да, мадам, — говорит Джим. — Не знаете, она дома? Она не выключила свет.

— Редко её вижу. Может, ушла и забыла щелкнуть выключателем. У нас, женщин, короткая память.

Какая угодно у нее память, только не короткая.

В момент, когда она примирительно улыбается, Стейси открывает дверь. Выглядит она, в общем, не очень-то дружелюбно. С мокрых после душа волос стекает вода, сама она в красном шелковом халате с такими огромными рукавами, что в складках не видно рук.

— Здравствуйте, милочка, — говорит соседка, немного смущенная её видом. Милой Стейси не выглядит.

Замечаю, как дергается уголок ее рта, и на мгновение кажется, что сейчас она что-нибудь выкинет. Ни одному живому существу не может нравиться, когда его называют «милочкой». Со Стейси может статься назвать её милочкой в ответ или даже срифмовать милочку с хуилочкой, изобразив четкий пацанский кокни.

Я приготовился извиняться, но, как оказывается, напрасно.

— Добрый вечер, мадам. — Она выдавливает улыбку и вся месть заключается в том, что она уходит вглубь квартиры, оставляя дверь нараспашку.

По полу тянется намокший шлейф халата.

***

— Какой забавный, — тиская медведя, говорит она. Медведю явно не по душе то, как его жамкают за щеки. Выражение морды у него и без того довольно дебильное. — Спасибо, Майки, это классный подарок. Мне очень нравится.

Она целует в щеку и теперь жамкают уже меня.

— Как назовешь? — спрашивает Грег.

— Пусть будет А… лоизиусом, — говорит она, вспомнив ту отвратительную книжку Ивлина Во. Брр.

— Ну и ну. Думал, ты ненавидишь читать, — хмурится Джим.

— Ага, а еще я ненавижу принимать гостей. Но вы-то здесь, — парирует подруга. — Что там? — спрашивает она, когда я протягиваю коробочку.

Грег видит, что это не тот футляр, и уставляется на меня, недоумевая.

— Оу, — выдает она, открыв. Эта рубиновая херня на подушке вводит ее в замешательство. — Воу. Вау.

Ни голос, ни выражение лица — ни разу не «вау». Если б я сказал, что его хозяйка умерла не своей смертью — вот тогда да, было бы «Вау. Для меня еще никто так не старался».

— Фамильное, — иронизирую я, выдерживая взгляд Грега. «Ты — идиот», — взгляд из такого разряда, его легко угадать, даже не овладевая телепатией.

В ответ на мою реплику, Стейс закатывает глаза.

— Стоит кусков сто пятьдесят, не меньше, — наметанным глазом определяет она. — Не знаю, где ты его откопал, но намек я оценила. — Она еще раз меня целует.

— Какой намек? — спрашивает Джеймс.

— Что годы летят, а я не молодею. Ну, что поделать.

Потом она говорит, что цветы очень красивые и принимает подарок Джима. Лицо Грега в этот момент светится недоумением и готовностью прибить меня здесь же. Я — стараюсь не заржать.

Джим чешет макушку, ожидая вердикта.

— У, Джимми. — Она приобнимает его. — Классная штучка, спасибо! Ты сам её выбрал? — удивляется она, и мне приходится отвернуться, чтобы не выдать нашу махинацию. Грег раздувает ноздри и поднимает два пальца, обещая вздеть меня на рога.

***

— Что за? Что за запах? — ведя носом, мямлит Джим. Запах вполне безобидный, но я так и представляю, как в эту секунду он решается выхватить телефон, чтобы вызвать неотложку.

— Обожемой, — скалится Стейси. — Еда обычно пахнет, но спасибо, что делаешь событие из каждого моего движения.