Беглец (СИ)

— Всё нормально, — говорю я, сжимая локоть опешившего Джима. — Мы просто поговорим.

— Что ты устраиваешь? — спрашиваю я, как только Джереми уходит. — Господи, посмотри на себя. Ты взрослый человек, а ведёшь себя как придурок.

— «Гре-ег», — дразнит он. — Что это за хлыщ? Думает, может нацепить рокерский прикид и заявиться сюда как ни в чем не бывало? И Стейси повелась на этого сопляка, ты видел? Они пришли вместе, это она его привела?

— Еще слово, Джеймс, и мне придется забыть о том, что мы друзья. Он пришел со мной, слышишь? А ты устраиваешь сцены, как гребаный школьник.

— С тобой? — Он смотрит немного недоуменно. — Так это ты их свел?! С тобой… В смысле вместе?

— Именно в этом смысле, — говорю я, не забыв добавить в голос металла. — У него столько же видов на Стейси, сколько у тебя на Джереми.

Я отпускаю его локоть. Он обдумывает сказанное, закусив губу, смотря куда-то мимо меня.

— Я извинюсь, — придя в себя, довольно прохладно говорит он.

— Не нужно, я извинюсь за тебя, тем более, что Стейси наверняка все объяснила. Не порть ей вечер, если не настроен вести себя как мужчина. Ты совсем теряешь голову, Джеймс, — сожалею я напоследок и оставляю его одного.

***

— Я мог сам о себе позаботиться, — тихо говорит Грег.

— О, ну разумеется, я в тебе и не сомневался, — отвечаю я, понизив голос.

— Не знал, что ты умеешь решать вопросы иначе чем кулаками.

— Я тоже, — отвечаю я, вызвав его искренний смех.

Стейси смотрит на часы и тут же беспокойно хватает бокалы.

— Почти двенадцать. Так, держите. — Она суёт нам шампанское, пока Джереми подливает напиток в их с Лиз опустевшие бокалы.

— Ещё чуть-чуть, и я не смогу стоять ровно, — возмущается Элизабет — и действительно оступается, делая шаг от своего парня.

— Я тебя подержу, — отвечает Джереми, под наш смех вкладывая бокал в маленькую ручку девушки.

Неожиданно почти весь свет в зале гаснет. Слева от нас прошмыгивает какая-то фигура. Грег вздрагивает, но, обернувшись, не видит никого рядом.

— Это официант, — говорю я, наклоняясь к его уху, и он снова дергается.

— Боже, ты меня напугал. Куда делся свет?

— Всё нормально.

— Не отходи никуда, — просит он.

Где-то рядом чертыхается Лиззи.

— Псс… Ты наступил мне на ногу!

По залу разносится истерический вопль.

— Нет, подождите! Я не готова, я не готова! — Следом за воцарившейся тишиной раздается всеобщий смех.

— Хаксли, ты никогда не бываешь готова, — басит кто-то.

Новый взрыв хохота.

Внезапно, как по щелчку, включаются боковые прожекторы. Над головами, будто туман над Темзой, застывает белый клубящийся свет. Я наконец вижу Грега и остальных.

Из хрипящих динамиков вырывается раскатистый громовой голос.

— Леди и Джентльмены. Мальчики и девочки. Наступил знаменательный момент, которого мы все ждали. Совсем скоро наступит новый одна тысяча девятьсот девяносто шестой год.

Раздается хрип, щелчок, и голос продолжает:

— Обнимите своих ангелочков и приготовьтесь начать отсчет.

По залу проносится волна гула, и по команде множество голосов начинают обратный отсчет. Я стою, примороженный к месту, наблюдая за тем, как движутся губы Грега.

— Восемь! — Стейси, заметив моё замешательство, пихает меня в бок. Я смотрю на её радостное, мелькающее в лучах рассеянного света лицо, и происходящее представляется сюром.

— Пять!

В этом невыносимом гуле я отчетливо слышу голос Грега и вдруг понимаю, что неосознанно считаю вместе с ним. Я безумно хочу его поцеловать, но какая-то неведомая сила останавливает меня, пригвоздив к ковру. Меня одновременно тянет и отталкивает. «Здравый смысл», — подсказывает голова.

— Три!

Боковым зрением замечаю, как из темноты возникает рука, хватает Стейси, и та, не успев среагировать, ныряет в темноту, скрываясь из вида.

— Два!

Гул голосов становится всё тише. Повисшее в воздухе напряжение давит на слух.

— Один!!!

Зал взрывается радостными криками. Включаются свет, громкая синтетическая музыка, и в самый первый момент я вижу замерших в поцелуе Стейси и Джима. Рядом, не отлипая друг от друга — Элизабет и Джереми. Да и вообще: похоже, каждый в этом зале решил встретить этот год не один.

— Счастливого Нового Года, — громко говорю я, когда наши с Грегом бокалы встречаются.

Он улыбается и осушает бокал до дна.

Я тянусь за бутылкой.

Парочки наконец отрываются друг от друга. К нам подбегает сияющая Стейс, следом за ней плетётся не менее счастливый Джейми.

— Скорей, скорей! — Она подставляет бокалы.

— Боже, я еле стою на ногах, — говорит Грег, но от алкоголя всё же не отказывается.

Джереми, перекрикивая музыку, произносит тост:

— За нас! За то, чтобы этот хренов год оказался лучше предыдущего!

— Золотые слова!

На улице грохочет так, что салютные залпы, даже минуя музыку в зале, эхом отдаются внутри.

— Пойдем посмотрим, — тянет меня Стейси. Мы подходим к окну. Разноцветные снопы искр пляшут на зрачках; я вглядываюсь в её безумную улыбку, силясь разгадать хотя бы эту загадку её характера.

— Этот год будет самым счастливым, — говорит она, прижимаясь ко мне.

— Конечно, милая. Конечно, — отвечаю я, сам не веря своим словам.