Беседы о литературе: Запад

Честно говоря, я не понял Вашего вопроса. Почему «не у дел»? Кто нам мешает быть «у дел»? Наша с Вами задача заключается прежде всего в том, чтобы в личном плане что-то делать, и вчитываться в Евангелие, и вслушиваться в то, чтó нам говорит Христос. Вот как раз программа для интеллигента, который хочет быть верующим христианином, – она очень хорошо начертана в книге Эразма Роттердамского «Разговоры запросто». Оставайся тем, кто ты есть: инженером или врачом, учителем или коммерсантом, банкиром или рабочим, но при этом вслушивайся в то, чтó говорит тебе Христос, иди за Ним и приступай к таинствам Его Церкви – и ты увидишь, что перед тобой открываются принципиально новые горизонты. Именно в том, мне кажется, потрясающая жизненность книги, о которой мы с вами говорим сегодня, что она помогает человеку сегодняшнего дня быть христианином, оставаясь в этом мире, не уходя из него куда-то. Замечательное место, скажем, есть в диалоге, который ведется одним из героев с девушкой, желающей уйти в монастырь. «Если сын-христианин, – говорит герой, – покидает отца-язычника, совершенно беспомощного и беззащитного, оставляя его на голодную смерть, – не ведает этот человек ни благочестия, ни страха Божьего». Так значит, у нас и в этом плане есть программа. Каковы должны быть взаимоотношения между христианами и язычниками? Когда мы с вами, христиане, видим вокруг язычников, беспомощных и немощных, в чем заключается наша задача? В том, чтобы поспешить к ним на помощь.

Мне кажется, что книга Эразма Роттердамского удивительно ценна тем, что автор показывает нам, каким образом можно быть христианином сегодня, каким образом можно быть христианином не как-то «в душе» (мы часто слышим: «В душе я верую, но я человек нецерковный, я далек от Церкви, в обрядах я не участвую»), нет. Автор показывает нам, как можно быть человеком вполне церковным и укорененным в том апостольском сообществе, которое создал для нас Сам Христос, и одновременно оставаться интеллигентом, одновременно оставаться в том обществе, в котором ты живешь и трудишься.

Первый вопрос. Являются ли крещеные младенцы, которые не умеют читать Евангелие, христианами? Вопрос второй. Существует мнение ученых о том, что Эразм Роттердамский подготовил почву для протестантского раскола в Католической Церкви.

Начнем с младенцев. Конечно же, я по опыту могу сказать, что это замечательно, когда младенцы становятся христианами, когда крестят маленьких детей, которым, может быть, всего лишь несколько недель от роду. Но тот, кто крестит младенца, должен взять на себя ответственность за его воспитание, за ведение этого маленького человека. Чтобы маленький человек не отпал от Церкви, прикоснувшись к ней в таинствах, чтобы он не был поставлен в какой-то странный тупик, чтобы он не стал потом крещеным язычником. Вот в чем заключается ответственность родителей, бабушек, дедушек, крестных за крещаемого младенца: чтобы потом не стал он крещеным язычником, чтобы он в той вере, к которой прикоснулся во младенчестве в таинстве, был воспитан, в ней окреп и утвердился.

Что же касается, как Вы сказали, «протестантского раскола в Католической Церкви», то надо понять, что никакого бы раскола не было и никакой бы Реформации не наступило, если бы Церковь на Западе была тогда здорова, если бы в Церкви не было тогда тех губительных явлений, которые вызывали закономерное неприятие у людей. Не ушли бы люди из Церкви, если бы в Церкви не было такого положения, когда священнослужители говорят одно, а делают другое; если бы не было в Церкви такого положения, что верующий человек был начисто отрезан от того, во что он верит. Людям предлагалось лобызать мощи святых и другие реликвии и статуи угодников, но им не предлагалось Евангелие. Люди приходили в Церковь и участвовали в богослужении, но не понимали ни слова из того, чтó там пелось и читалось, потому что всё это звучало только на латинском языке, который знали к тому времени уже далеко не все. Итак, если бы в Церкви не было тех болезней, которыми она тогда, в XVI веке, страдала, то не было бы никакой Реформации.