Беседы о литературе: Запад

Как разобраться с этими хронологическими несоответствиями, несообразностями, противоречиями? На самом деле никак, потому что если мы будем опираться только на чисто внешние, фактологические доводы, то и Евангелие можно подвергнуть весьма жесткой критике в смысле его достоверности. Но кроме этих фактологических доводов у нас есть другие доводы, значительно более важные. У нас есть наше собственное сердце, которое откликается на содержащийся в Евангелии призыв Иисуса. И когда сердце откликается, когда оказывается, что Иисус обращается со своей проповедью не к кому-то вообще, а именно ко мне, сегодня открывшему Евангелие, когда я понимаю, что Он говорит не с какими-то своими, неизвестными нам слушателями, а со мной, тогда оказывается, что в моих руках есть довод значительно более серьезный, чем те несообразности в хронологии, которые можно найти в Евангелии. И этот довод, который есть у меня, этот довод – в пользу Евангелия, потому что оно обращено ко мне, оно написано для меня, оно меня делает другим.

Иисус жил и проповедовал скрыто, скрыто от глаз современных Ему историков и философов. И сегодня происходит то же самое: очень часто Он тоже остается как бы незаметным для многих, остается Богом неизвестным. Французский поэт и писатель Поль Клодель рассказывает о том, что он в отношении религии, в отношении веры во Христа был абсолютно нейтральным. Он не воспринимал христианство как какую-то истину, он вообще не задумывался никогда о том, что такое христианство, что такое Евангелие, и никогда не брал в руки Библию. И вот однажды в рождественскую ночь он решил пойти в собор Парижской Богоматери, потому что он, молодой поэт, считал, что там во время торжественного богослужения он может найти что-то такое, что может стать материалом для его поэзии, для его стихов. Пришел, стоял у колонны, слушал пение мальчиков, облаченных в белые стихари, и вдруг что-то его пронзило. Как он потом скажет, «я почувствовал, что Он здесь». Почувствовал – и стал другим. Пришел домой и нашел Библию, единственную, которая была у них в доме, подаренную его сестре Камилле ее подругой-протестанткой. Нашел и начал читать. «Три года, – говорит Поль Клодель, – я читал эту книгу и, читая ее, боролся с Богом, как некогда боролся с Богом патриарх Иаков». А затем поверил, затем откликнулся на тот призыв, который услышал ночью во время рождественской службы в соборе Парижской Богоматери. Вот вам одна история обращения, история встречи.

И другая. Мальчик по имени Андрюша Блум скучал в школе на уроке, во время которого какой-то пожилой священник громким и, с точки зрения этого мальчика, очень неприятным голосом рассуждал о Евангелии. Священника этого звали Сергий Булгаков. Вернувшись домой, мальчик попросил у своей матери Евангелие, Новый завет. Заглянул в оглавление, обнаружил, что среди Евангелий есть называющееся «от Марка», самое короткое по объему, и, чтобы много времени на чтение не тратить, взялся за это самое Евангелие от Марка.

«И, – говорит этот мальчик, ставший теперь митрополитом Антонием Сурожским, – как взял я в тот день в руки Евангелие, так и не расстаюсь с ним до сих пор». Произошла в Париже личная встреча тринадцати- или четырнадцатилетнего мальчика с Христом, пришедшим в этот мир спасти грешных, «от них же первый есмь аз». И эта личная встреча доказала будущему владыке, что всё, о чем говорит нам Евангелие, – правда. Именно личная встреча, а не какие-то внешние доводы или внешние аргументы.

Приведу еще один пример, еще одну историю. Мне рассказывала одна дама, как в течение восемнадцати лет она ежедневно, идя на работу, проходила мимо действующей церкви, иногда в эту церковь заглядывала, иногда даже оставалась в ней на пять-семь минут, ставила свечки в память сначала о бабушке, а потом о родителях, но на самом деле ничего не чувствовала и никакой потребности в Боге не ощущала. Но однажды на улице ее остановил какой-то человек и дал ей маленькую книжечку в синей обложке, Новый Завет. «Я, – сказала эта дама, – в метро открыла эту книжку, стала читать наугад, уже теперь не помню, какое из Евангелий это было, стала читать – и до сих пор читаю, и до сих пор не могу с ней расстаться». Рассказала мне это ученая дама из одного из московских НИИ, и я сразу вспомнил о митрополите Антонии и его рассказе. И сразу вспомнил о Поле Клоделе, о том, как он читал Библию и, как Иаков, боролся с Богом три года.

В жизни каждого из трех людей, о которых я говорил сегодня, произошла личная встреча с Иисусом. Личная встреча, которая доказывает нам значительно лучше, чем любой внешний довод, чем любой фактологический анализ, что всё, о чем говорит Евангелие, – это действительно правда. Именно личная встреча с Иисусом делает нас христианами, именно в этой личной встрече Бог скрытый, Бог прячущийся открывает нам Себя. Скрытый становится открытым.