Без зла

Светлана Игоревна — финансовый аналитик, ко всему подходит обстоятельно, дискотека тоже не повод делать всё, как попало, поэтому расстаралась на славу. Фигура (спасибо матери с отцом) до сих пор не отторгает ни лосин, ни люрексовых кофточек, и не входит с ними в конфликт — стройная, как бездомная собака (завидую молча, да). По погоде к этому шику и блеску Игоревна присовокупила белую курточку и снегурочкины полусапожки. На голову водрузила роскошный капроновый «лошадиный хвост», лицо украсила хищными стрелами на веках «в уши», блёсточки на щёчки натрусила и быстро шмыгнула в такси, чтобы соседи с перепугу милицию не вызвали. На встречу с юностью.

И понеслось... И ночь седая, и вечер розовый, и толерантная не по времени «я люблю вас девочки, я люблю вас мальчики» и, конечно же, «на белом-белом покрывале января».

Народ в экстазе мордуется под зеркальным шаром, лосины трещат, люрекс парусами, всем хорошо и даже больше. (В сумочках у взрослых дядь и тёть, в угоду реконструкции эпохи бутылочки с крепкими спиртными напитками. Туалет-бар, всё как на школьной дискотеке.)

И тут настаёт момент, когда деревья вновь становятся большими, машина времени под названием «Джэк Дэниэлс» включает маховики на все обороты, сопло Лаваля дымится, якоря летят в туман. Всё. На дворе родненький 91-й годок. Все юны, безбашенны, и уже готовы стать участниками всевозможных гормонально-криминальных сводок.

Кто-то решает уехать ночным в Питер, и уезжает туда в плацкарте у туалета, кто-то понимает, что если вотпрямщас он не попарится в бане, то тут ему и смерть, и мчит в баню, а у кого-то, понятное дело, начинает чесаться дикое сердце, которому два часа назад нужен был покой, а тут резко поменялась парадигма бытия, и покоя резко расхотелось, а захотелось любви и «счастия», пусть даже и ненадолго.

Светлана моя не успела примкнуть ни к ленинградцам, ни к банщикам, ни к Ларисам Огудаловым. Судьба сама её нашла и указала нужное направление. Перстом. (У судьбы есть перст, кто не знает вдруг.)

Перст оказался мужским, и на нём было кольцо из белого металла с чёрным плоским камнем. «Мущщина» красиво танцевал поодаль и плавно водил руками в пространстве, как сен-сансовская лебедь. И перстом своим окольцованным зацепил Светланы Игоревны капроновый хвост, которым она не менее красиво трясла поодаль. И когда колечко с чёрным камнем лирически настроенного мужчины повстречалось с чёрным волосяным капроном не определившейся в желаниях женщины, произошло то, что и должно было произойти...

Перстень с чуть отошедшим зажимом (типа «корнеровый каст») зацепился за приличный пук вороных волос (а дело было в энергичном танце, напомню) и чудом оставшаяся в пазах шейных позвонков глава Светланы Игоревны осталась без роскошного украшения. Хвост был вырван натурально «с мясом», и лишь покорёженные шпильки, торчащие из-под стянутого для надёжности аптечной резинкой кустика живых волос торчали из её так внезапно осиротевшей головы.

«Танцор Диско», у которого вдруг на пальце выросли вороные волосы, приобретению порадовался не сразу, в вихре лихого танца не до этого. А когда заметил, начал, как попавший под тысячу вольт электрик, ломаться телом и рукой в надежде избавиться от страшной чёрной твари, возжелавшей покуситься на его ювелирное украшение и перст, украшенный им. Светлана Игоревна тоже со своей стороны предприняла некие действия: упала от неожиданности и силы инерции на пол и, совершив там несколько, казавшихся со стороны танцевальными, телодвижений (брэйк-дансом мало кого удивишь на таком мероприятии, человек не падает — он танцует), подскочила к сен-сансовскому лебедю и начала отрывать свою сиротку-причёску от длани неловкого плясуна.

Напряжение нарастало, и под звуки душевырывающей композиции «Улица роз» хеви-металл-группы «Ария», Игоревна поднатужилась и рванула свою волосню со всем усердием. Ну конечно же, она победила. Причёска из «конского хвоста», правда, за время битвы прошедшая несколько этапов преображения, вернулась к своей хозяйке в виде набивки для матрасов, но кого это волновало в тот момент. Добро нажитое вернулось к хозяюшке — финансовому аналитику.

«Мущщина» же, наоборот, получил более внушительный ущерб. «Корнеровый каст» растопырил свои зацепки и прекрасный чёрный-пречёрный камень покинул гнёздышко и осиротил колечко. Упал чёрный камушек на пол антрацитовый и сгинул, как и не было его. «Мущщина» огорчился. Посмотрел на палец с бескаменным колечком, потом на Игоревну и встал на колени, аккурат в кульминационном крике солиста «Арии»: «Я люблю и ненавижу тебя-я-я, воуовоуо!», как раз перед басовым соло, где душа рвётся на тысячу бездомных котиков. Игоревна, не так давно вышедшая из сложной фигуры нижнего брэйка, сообразила, что на колени мужчина опустился вынужденно, как и она в своё время, подчинившись законам физики. А она, хоть и финансовый аналитик, но все же женщина с душой и понятливая. Сообразила, что мужчина что-то ищет и поползла к нему навстречу, не жалея лосин.

— Вам помочь?! — проорала Игоревна, перекрывая басовое соло.