Безбашенный игумен

Как прахи с косами стоят,

Как вскачь по каменистым тропам,

Неся народам глад и мор,

Четыре всадника галопом

Несутся с гор во весь опор.

Как параллельные кривые,

Сливаясь в общую одну,

Сулят нам страсти роковые,

Разруху близя и войну.

Когда вагиной исполинской

Весь наш безумный мир всосет,

Нам не поможет ни Явлинский,

Ни даже Путин не спасет.

И я, небесной рати витязь,

На пире духа тамада,

Кричу вам вслед: «Остановитесь,

Остановитесь, господа!»

Вернитесь в поле правовое,

Что так не пахано давно,

Пока вконец как таковое

Не поросло травой оно.

«Опять Россию накрывает тьма…»

Опять Россию накрывает тьма,

Опять сгустились тучи надо мною.

Спасите, доктор! На меня стеною

Оранжевая движется чума.

Продукт сгоранья мирового зла,

Зловонная отрыжка капитала,

Она всю атмосферу пропитала,

Во все буквально щели заползла.

Ее накликал злой колдун госдеп

В мою страну березового лыка,

Она юнцов сбивает с панталыку,

Она умы смущает нежных дев.

Недаром мудрый предстоятель наш,

Живое воплощенье аскетизма

(В чем убеждает всех его харизма),

Ей посвятил хулительный пассаж.

И славный ворошиловский стрелок,

Что выбился на склоне лет в начштабы,

Заразу уязвить сильнее дабы,

Употребил ненормативный слог.

Ее сегодня всяк – и млад, и стар —

Словами распоследними ругает,

И лишь один, что несколько пугает,

Молчит пока наш главный санитар.

Покуда, доктор, я в своем уме,

Пока еще я к койке не привязан,

Как верный сын Отечества, обязан

Я дать отпор оранжевой чуме.

Мы отстоим страну родных осин

Плечом к плечу от вражеской напасти,

Вы – как законный представитель власти,

Я – как простой российский апельсин.

Разговор с товарищем Путиным

День отошел,

как предчувствие смутен,

Солнца луч

догорел в окне.

Двое в комнате —

я

и Путин.

И кто из нас кто —

непонятно мне.

За эти годы

он стал по сути

Моим альтер эго,

меня не спросясь,

Мое подсознанье

опутал Путин,

Вступивши с ним

в преступную связь.

Облик его,

величавый и строгий,

Взгляд внимательный,

как у врача,

Напомнил мне с детства

любимые строки

Другого

Владимир Владимирыча.

И я, на стул

постелив газету,

Чтобы обивку

его сберечь,

Встал

и, позу приняв поэта,

Начал такими

словами

речь:

«Товарищ Путин,

я вам докладываю

Не по службе,

а по душе —

Душе населения,

что когда-то

вы радовали,

Но, если честно,

не радуете уже.

Владимир Владимирыч,

обращаюсь

к вам редко,

Ваше время

безмерно ценя,

Но есть такой овощ —

горькая редька,

Надеюсь,

поняли вы меня.

Товарищ Путин,

по фабрикам дымным,

По фермам бесчисленным

всех мастей

Вашим,

когда-то любимым,

именем

Мамаши сегодня

пугают детей.

Товарищ Путин,

прошу вас слезно —

Пока

работают тормоза…

Товарищ Путин,

пока не поздно…» —