Четверть века назад. Часть 2

— Olga, ma ch`ere, воскликнула на эти слова какъ бы внезапно проснувшись Аглая Константиновна, — il doit t'^etre arriv'e quelque chose de tr`es heureux что ты вдругъ стала говорить теперь avec tant d'assurance?

— Можетъ-быть…. Не увидите, такъ услышите! громко засмялась на это барышня, поклонилась и вышла.

XX

Въ первой гостиной застала она графа Анисьева; онъ опустивъ голову и крутя усы въ раздумьи ходилъ, въ ожиданіи ея, по комнат.

— Княгиня одна, можете идти къ ней, графъ, сказала Ольга съ порога.

— Какой сеансъ у васъ былъ продолжительный! молвилъ онъ, подходя и улыбаясь.

— Да, отвтила она, улыбаясь тоже, — продолжительный… и ршительный, для меня по крайней мр.

— А что?

— Я узжаю отсюда.

— Узжаете!..

— Съ тмъ чтобы никогда сюда не возвращаться.

На лиц флигель-адъютанта изобразилось изумленіе и какое-то безпокойство.

— Что же это… ссора? проговорилъ онъ уже шепотомъ.

Ольга помолчала чуть-чуть, глянула ему въ лицо

— Я вамъ скажу, потому что это вамъ, я думаю, пригодиться можетъ, начала она озираясь затмъ;- моего отъзда требуетъ этотъ противный старикашка князь, дядя Лины… Онъ, надо вамъ сказать, препламенный… онъ и за мною одно время ухаживалъ… Только главная его страсть — княжна… вы можете вообразить, родная племянница!.. И онъ теперь рветъ и мечетъ, и всякія средства употребляетъ чтобъ она ни за кого не вышла замужъ, ни за васъ, ни за этого Гундурова… Я это давно замтила, и когда княгиня начала мн говорить о васъ — еще далеко до вашего прізда сюда — я ее предварила объ этомъ, и что онъ наврное будетъ отсовтывать и возбуждать Лину противъ васъ. Все это, разумется, я говорила ей подъ величайшимъ секретомъ, и она клялась и божилась не выдавать меня… И вдругъ по своей непроходимой глупости и трусости, — вы, я думаю, сами поняли что это за женщина! — она возьми да и бухни все это прямо въ лицо князю, который сказалъ ей что-то насчетъ этого ея prot'eg'e, Зяблина, лукаво подчеркнула барышня, — и тутъ же испугалась, и выдала меня руками и ногами… Онъ само собою разсвирплъ… И вотъ я какъ Агарь, — кажется ее Агарью звали, эту, которую прогнали, вы знаете, въ Священномъ Писаніи? — удаляюсь теперь въ пустыню… — И Ольга Елпидифоровна весело засмялась. — Да, вотъ еще: Гундуровъ этотъ чрезъ свою тетку просилъ сегодня руки княжны, но ему самымъ ршительнымъ образомъ отказали… Впрочемъ старуха вамъ это, наврное, все сама подробно разкажетъ… А я передаю вамъ главное для того чтобъ вы на всякій случай взяли къ свднію…

— Возьмемъ-съ, возьмемъ-съ… какъ бы про себя проговорилъ петербургскій воинъ, прослушавшій весь этотъ разказъ то сжимая, то разжимая брови, согласно съ тми соображеніями какія вызывалъ онъ въ его хитродумной мысли; — а теперь… началъ было онъ, подымая на барышню вопросительный и какъ бы вдругъ просвтлвшій взглядъ…

— А теперь, подхватила она налету, — вашъ адресъ въ Петербург?

— Моховая, домъ Слатвинскаго…

— Вы позволите мн, когда я буду въ Петербург, прислать вамъ сказать что я пріхала?

— Помилуйте, я буду счастливъ… Но разв выдумаете?…

Она взглянула еще разъ ему въ глаза своимъ долгимъ, возбудительнымъ взглядомъ:

— Я думаю поступить по вашему совту, медленно выговорила она.

Онъ въ первую минуту не вспомнилъ…

— Вчера, въ мазурк…

— Въ самомъ дл!.. — Глаза его внезапно загорлись. — Что же, это прелестно, Ольга Елпидифоровна, умно…

— «Прелестно» — не знаю… «умно» — вроятно… когда другаго пути нтъ, проронила она, подавляя вздохъ. — Во всякомъ случа, за совтъ спасибо! И она ему протянула руку.

Онъ, какъ вчера, быстро и осторожно оглянулся, схватилъ обими своими эту полную, свжую, красивую руку, и приникъ къ ней выше кисти горячими и жадными губами…

— Совтникъ всегда къ вашимъ услугамъ, прошепталъ онъ, — можетъ ли разчитывать онъ и впередъ на подобныя награды?

— Какъ знать чего не знаешь! смясь отвтила Ольга довольно вульгарною фразой, отъ которой изящнаго флигель-адъютанта чуть-чуть покоробило опять. — А вотъ что, графъ, сказала она, отымая у него свою руку и кивая головой черезъ плечо на аппартаментъ княгини, — эта умная женщина ужасно боится чтобъ я не разсказала всмъ этихъ ея «secrets de famille»; такъ мы положили такъ что она скажется больною, ляжетъ даже въ постель, сегодняшній спектакль будетъ отмненъ, и я подъ этимъ предлогомъ уду домой безъ всякихъ лишнихъ разговоровъ… Вы поняли?

— Совершенно! многозначительно улыбнулся на это смтливый Петербуржецъ:- вернувшись отъ княгини я скажу всмъ что нахожу ее весьма серіозно занемогшею и что не дурно было бы послать за докторомъ…

— Ахъ, какой вы умный, право, прелесть! воскликнула барышня, — я только-что объ этомъ именно хотла просить васъ сейчасъ… Ну, прощайте, графъ, мы съ вами вроятно здсь бол не увидимся, — я ране васъ отсюда уду.

— Но въ Петербург? спросилъ онъ тихо, не отрываясь глазами отъ ея соблазнительнаго облика.

— Тамъ непремнно.

— Скоро?

— Осенью, къ открытію италіянской оперы, сказала она, какъ вещь поршенную.

— Надо бы вамъ пораньше… устроиться… Напишите когда соберетесь, — мы постараемся соорудить вамъ un petit coin de paradis terrestre…