Четверть века назад. Часть 2

— Madame la g'en'erale! проговорилъ исправникъ, подходя къ хозяйк, и шаркая съ ловкостью бывалаго гвардейца.

— Здравствуйте, monsieur Акулинъ, проговорила Софья Ивановна, внимательно глядя на него:- не угодно ли приссть? примолвила она черезъ мигъ, указывая на кресло.

Елпидифоръ отблагодарилъ поклономъ, тяжело опустился въ это кресло, протянулъ и перекинулъ одна на другую толстыя свои ноги и, уложивъ фуражку на колняхъ, а голову опустивъ на грудь, принялся съ намренною какъ бы неторопливостью стаскивать съ рукъ перчатки.

Софья Ивановна съ невольнымъ волненіемъ слдила за всми его движеніями.

— Да неугодно ли вамъ чаю? спросила она вспоминая свою обязанность хозяйки, и поставила чайникъ на канфорку еще не потухшаго самовара.

— Если позволите… полстаканчика… Некогда больше! примолвилъ онъ, подымая глаза и останавливая ихъ на ней.

— А разв вамъ еще куда-нибудь отъ насъ нужно? проговорила она, скрывая подъ равнодушнымъ тономъ вопроса серіозное безпокойство которое начинало овладвать ею.

— Нтъ-съ, отвчалъ исправникъ, принимая видъ человка который обязанъ, но весьма неохотно исполняетъ это, объявить другому непріятную всть:- я имю дльце… къ Сергю Михайловичу…

— Какое такое? спросилъ Гундуровъ, хмуря брови.

— Вотъ, если позволите на минуточку… къ вамъ въ кабинетъ, медлительно выговорилъ исправникъ, протягивая руку къ налитому ему хозяйкой стакану чая, — мы съ вами переговоримъ…

— Отчего же не здсь, не сейчасъ? сказала выпрямляясь въ своемъ кресл Софья Ивановна, — у Сергя нтъ никакихъ тайнъ… и никакихъ длъ, подчеркнула она, — о которыхъ нельзя было бы говорить громко, при всхъ!..

Елпидифоръ повелъ любезно головой внизъ.

— Отъ всей души готовъ вамъ врить, madame la g'en'erale… тмъ боле что мн лично ничего неизвстно… И даже поврьте (онъ счелъ нужнымъ вздохнуть), почитаю для себя возложенное на меня порученіе весьма тяжкимъ… Еще такъ недавно подвизались мы съ Сергемъ Михайловичемъ какъ собратья по искусству въ Гамлет… котораго передалъ онъ намъ съ такимъ совершенствомъ… И вдругъ я такъ-сказать во всемъ аттрибут моихъ полицейскихъ обязанностей…

— Да говорите, сдлайте милость, перебила его тетка Гундурова, — какое у васъ порученіе?

Акулинъ чуточку помолчалъ, затмъ развелъ руками, уперся въ нее взглядомъ, и выпустилъ словно изъ ружья:

— Извините меня, ваше превосходительство, я обязанъ доставить племянника вашего къ его сіятельству, графу, въ Москву.

У Софьи Ивановны сверкнули глаза и поблли губы; Ашанинъ вскочилъ съ мста, гладя на исправника какъ будто не доврялъ ушамъ своимъ. Вальковскій какъ-то мгновенно исчезъ въ неосвщенной сторон балкона.

— «Доставить»! повторилъ весь вспыхнувъ Сергй. — Что ему отъ меня нужно?

— Это ужь имъ извстно, отвтилъ исправникъ съ легкою улыбочкой, потягивая чай изъ своего стакана, — а я тутъ, какъ говорится, не что иное какъ слпой исполнитель. Получилъ предписаніе-съ!

И онъ все такъ же медлительно, откинулся спиной въ кресло, отстегнулъ дв пуговицы своего форменнаго сюртука и ползъ рукой подъ бортъ его въ карманъ (онъ видимо наслаждался производимою имъ тревогой: онъ зналъ какъ не лестно было о немъ мнніе хозяевъ Сашина, и не могъ простить этого имъ).

— Самого меня, говорилъ онъ тмъ временемъ, — чрезвычайно это какъ разстраиваетъ. — Дочь мою единственную, какъ это можетъ вамъ извстно (онъ повелъ неопредленно глазами кругомъ), только что выдалъ за товарища же нашего по спектаклю, Никанора Ильича Ранцева. Третій день всего какъ свадьбу сыграли, и я, признаюсь, надялся поотдохнуть у нихъ недльки дв, порадоваться на нихъ… Любо, вдь, дорого смотрть, не натшатся другъ другомъ, не нанжатся….

«Поздравляю ихъ обоихъ!» злобно подумалъ и чуть громко не отпустилъ Ашанинъ, на которомъ какъ бы невзначай остановились въ эту минуту глаза Акулина.

— И вдругъ это меня отрываютъ, продолжалъ расписывать тотъ, — и даже для исполненія такихъ непріятныхъ обязанностей. Вотъ-съ, не угодно ли взглянуть? заключилъ онъ, дошарившись де нужнаго въ своемъ карман, и протягивая Гундурову сложенный вчетверо по-казенному листъ бумаги.

Сергй быстро пробжалъ его про себя и, передалъ тетк.

— Я кандидатъ университета, а не… какъ тамъ сказано, сказалъ онъ только съ презрительною улыбкой.

Бумага гласила что, по приказанію его сіятельства, исправникъ такой-то «иметъ извстить проживающаго во ввренномъ ему узд неслужащаго дворянина, бывшаго студента Московскаго университета, Гундурова явиться, для личнаго объясненія, къ его сіятельству, въ Москву, во вторникъ, 6-го іюля, въ 9 1/2 часовъ утра.»

Софья Ивановна прочла тихо, затмъ вслухъ, останавливаясь черезъ слово: она старалась добраться того непонятнаго для нея смысла который могъ заключаться въ словахъ: «для личнаго объясненія». Какія нужны ему объясненія съ Сережей, о чемъ?…

Исправникъ привсталъ съ мста и потянулся къ ней черезъ столъ съ устремленнымъ впередъ указательнымъ пальцемъ:

— Собственноручную приписку извольте замтить… сбоку-съ, сбоку…

Она прочла прибавленныя на пол бумаги крупною рукой московскаго владыки два слова: «привезти самому».

Елпидифоръ Спустился опять къ кресло, и еще разъ вздохнулъ.