Читаем Чудеса мира (Аджа’иб ад-дунйа) полностью

Рассказывают, что у жителей Исфахана вода была [из] того [источника], пока вода в источнике не набрала силу; она затопила поля Исфахана и причинила много разрушений. Жители [персидского] Ирака выбились из сил.

В книге "Пути и страны" сказано, что жители Исфахана пришли, набили там триста войлоков и укрепили их большими камнями. Тогда источник скрылся из Исфахана и появился в пределах Дамгана. Между источником и Исфаханом -восемьдесят фарсахов.

“76”

Говорят, что в тот год, когда в Чине не бывает дождей, китайский император посылает людей в капище, дабы они взяли обитателей капищ и связали их. Они говорят при этом: "Если дождя не будет, мы всех убьем!" Те начинают молиться и умолять. Тотчас приходит дождь.

В той же стране есть большой город. В нем никогда еще не было дождя. Над городом нависает огромная скала. На горе выпадает иней. [В городе] устроены водоемы. Когда иней тает, вода собирается в водоемах. Люди используют ее по мере надобности. И так до следующего дня. Если рассказать им, что в других местах /101б/ идут дожди, они удивятся. Точно так же удивляются в Индии и южных странах, [когда] рассказывают о молнии и льдах. Большая часть людей [рассказу] не верит.

“77”

Говорят, у китайского императора — 360 областей. Ежедневно рано утром во дворец привозят харадж из каждого города по очереди, в том числе хорошего коня, комплект одежды, какую носят правители, и одну девушку — рабыню для их государя...[141].

“78”

В пределах Джидгила[142] в день праздника собираются жители из всех селений и местностей и приносят с собой всех своих идолов. Вокруг — зеленая степь, проточные воды, многочисленные деревья. По случаю праздника устроено новое место. Идолов несут туда. Старейшина идолопоклонников выпивает сто кубков вина и, стоя перед своим идолом, немного выжидает. Затем [краска] сходит с его щек, и он становится как помешанный. Приносят кинжал. Он кладет его себе на живот таким образом, чтобы его кончик немного вошел в живот. Тогда он идет на возвышенное место, садится там и говорит: "О люди, в этом году жара будет такой-то и холод таким-то. В такое-то время будет война и смута, тогда-то будут царить мир и спокойствие". Обо всем, что произойдет в том году, он скажет им. /102а/ Тогда люди вынут кончик кинжала из живота, он же теряет сознание и некоторое время лежит [без сознания]. Затем сознание к нему возвращается. На рану ему кладут немного земли, и она заживает. Никакого беспокойства от раны он не испытывает. После того люди расходятся [по домам] до следующего года, до наступления этого же праздника.

“79”

Говорят, в плавнях из рыбьего жира делают свечи. Судно ведут по реке, а свечу держат на палубе. Ночью [ее] зажигают и ведут судно. Рыбы идут на запах рыбьего жира, попадают в [полосу] света от свечи и прыгают из воды на палубу. В одно мгновение судно наполняется рыбой[143].

В Каспийском море так поступают при ловле уток.

“80”

Говорят, [если] идти из Басры в Ахваз, там есть местность. Называют ее Хисн-и Махди. Там течет большая, многоводная река. Во время [половодья] вода вздымается в ней столбом. От воды исходит звук как бой барабана или звук флейты. Затем вода успокаивается и спадает. Народ дивится, но тайну этого не знает никто[144].

“81”

В пределах Табаристана есть слепая птица. Ежедневно прилетает маленькая птичка. Она съедает большое количество мошек, мух и червяков. Затем она /102б/, подлетает к слепой птице и выплевывает [съеденное], дабы та поела. На следующий день прилетает другая птичка из той же породы и поступает точно так же. Корм слепой птицы [обеспечивается] таким путем. Это тоже из удивительного.

“82”

За пределами Булура есть гора. Называют ее Гармак. Жители той местности все — дервиши. У них нет ни посевов, ни четвероногих. В горах много золота и серебра. Каждый слиток — [весом в] два или три мана. Если кто-нибудь из них возьмет слиток, на них обрушится мор и погибнут все члены их семей. Они будут умирать все время, пока они не принесут обратно золото и серебро, которое взяли, и не бросят. [Тогда] мор прекратится.

Если же придут чужеземцы или путники[145] и возьмут того золота и серебра и увезут [с собой], то никакого ущерба им не будет. Дервиши те брать [золото] не осмеливаются. Они, [находясь] среди золота и серебра, беспомощны и бессильны. Причину этого никто не знает.

“83”

Вблизи древнего города есть место, его называют Асирийан[146] Там много капищ. На вершине одной горы сделаны два идола, очень больших. Высота каждого — 250 локтей. К ним пристроена лестница в несколько ступеней. Она доходит до головы идола. У одного идола на голову надета огромная корона. В ноздрях идолов свили гнезда голуби. /10За/ На той горе много капищ, каждое [площадью] 30 локтей на 30 локтей. [На их стенах] нарисованы животные: птицы, рыбы, четвероногие и дикие звери. Нарисованы они столь искусно, что всякий, кто посмотрит, изумится.

“84”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Смятение праведных
Смятение праведных

«Смятение праведных» — первая поэма, включенная в «Пятерицу», является как бы теоретической программой для последующих поэм.В начале произведения автор выдвигает мысль о том, что из всех существ самым ценным и совершенным является человек. В последующих разделах поэмы он высказывается о назначении литературы, об эстетическом отношении к действительности, а в специальных главах удивительно реалистически описывает и обличает образ мысли и жизни правителей, придворных, духовенства и богачей, то есть тех, кто занимал господствующее положение в обществе.Многие главы в поэме посвящаются щедрости, благопристойности, воздержанности, любви, верности, преданности, правдивости, пользе знаний, красоте родного края, ценности жизни, а также осуждению алчности, корыстолюбия, эгоизма, праздного образа жизни. При этом к каждой из этих глав приводится притча, которая является изумительным образцом новеллы в стихах.

Алишер Навои

Поэма, эпическая поэзия / Древневосточная литература / Древние книги