Читаем Чудеса мира (Аджа’иб ад-дунйа) полностью

Хамид рассказывает: "Я остался там. Когда солнце взошло, из моря показалась голова животного. Я сразу прыгнул и сел ему на спину. [Животное переправило меня через море. Я увидел земли сплошь золотые и серебряные. Деревья [тоже] все были из золота, золотым был купол, вокруг него — источники. С купола вода стекала вниз и выходила из дверей [купола] наружу. Я увидел ангела. Он дал мне гроздь винограда из хризолита /125а/ и сказал: "Уходи отсюда!" И я на спине того же животного вернулся назад. Когда я подошел к дереву, того человека уже не было в живых. Я увидел старца.

— Ходжа, съешь яблоко с этого дерева! — сказал он мне.

— Мне довольно и винограда, — отказался я.

— Съешь же, — настаивал он.

Тогда я надкусил яблоко. Раздался голос: "Этот старец - дьявол! Если бы ты довольствовался виноградом, тебе хватило бы и никакой другой еды не понадобилось! Поскольку ты повиновался дьяволу, то виноград не принесет тебе никакой пользы!"[233].

“123”

В Зангбаре[234] есть здание с куполом, [покрытым] золотом. В нем находится идол, на руке его надето множество обручей. Перед идолом растет дерево, на нем растут семи видов плоды: виноград, инжир, померанцы, цитроны, яблоки, айва, гранаты. Дважды в году дерево плодоносит. На верхушке дерева — железная корона в виде полумесяца. Приходят чернокожие, прикладываются к ней горлом и вешаются перед тем идолом. Голова их свисает в одну сторону, ноги — в другую. Это удивительно.

“124”

В Румской пустыне есть купольная постройка. Называют ее кубба-йи расас[235]. Одного мужа увезли в Рум в плен. Он читал Коран и [тем] понравился императору. "Оставайся у меня", — сказал [император].

Некоторое время спустя [человек] сказал: /125б/ "О государь, я должен посмотреть оловянный [купол] и развлечься". [Он рассказывает]: "Я пошел туда вместе с императором. [Шли] мы долго, [наконец] пришли. Я увидел великолепное купольное здание. Из него раздался какой-то звук и погубил часть людей. Я увидел идола с вытянутой рукой, на ней было написано: "Все ангелы посетили его государство, кроме великого, высочайшего Бога". Никто не сможет войти в здание, пока не скинет идола. Император приказал, чтобы идола убрали". Показалась дверь, они вошли, увидели помещение, в нем лежала тысяча мертвецов. На огромной могиле лежала плита [длиной/ в пятьдесят локтей. На ней было написано большое число наставлений. В конце сказано: "О люди, погребенный в этой могиле сто лет правил государством в сем мире. Он завоевал тысячу городов, взял себе в жены тысячу девиц, но не смог избежать смерти. Всякий, кто посмотрит [надпись], получит урок и ничего не унесет отсюда". Император рассказывает: "Я был поражен. Провизии у нас совсем не осталось, и я вернулся и возблагодарил Господа[236].

“125”

В Андалусе есть город. Когда подойдут к нему на расстояние одного фарсаха, не увидят там совсем камней. Весь город [построен] из меди[237].

“126”

На дороге в Туе есть поле Сулаймана, мир ему. Государи играют там в поло. Вокруг /126а/ площади течет река. Когда мяч подкатывается к воде, он катится назад и никогда не падает в воду. Тайну этого ведает [лишь] Господь.

“127”

Бихбуд[238] выстроил для Ануширвана огромный высокий дворец. Ануширван пошел туда и заплакал и вспомнил о смерти.

"Может кто-нибудь назвать недостатки этого дворца?" - спросил он.

Великие мужи государства ничего не сказали. [При сем] присутствовал один дервиш. Он сказал: "Недостаток дворца в том, что он находится в низине и [потому] нельзя увидеть того, кто подходит. Помещение же для женщин расположено на возвышенном месте, и, следовательно, они одержат верх и будут властвовать, отчего делам будет нанесен ущерб. Другой недостаток в том, что территория дворца необычайно просторна, людей же мало. Дворец государей бывает хорошим только тогда, когда о нем заботятся. И еще я знаю один недостаток, но не скажу". Ануширван догадался и [сам] назвал его. "Богатства, которые я израсходовал на дворец, достал не из казны, а собрал их благодаря копьям". — "Конечно, — подтвердил дервиш, — за каждый дирхем ты отрезал голову одному из вельмож. Заменить дирхем можно, человека — нельзя. И это самый большой недостаток".

Ануширван сказал: "Я получил урок из этой беседы"[239].

“128”

В пределах Мисра есть крепость. Ее называют Хараман. [Площадь] ее — 400 локтей. Ее построили из глазури, гранита, мрамора, олова, /126б/ клея, жира и других [материалов]. В каждом углу сделано из камня изваяние орла, будто вот-вот он взлетит. Если бросить в клюв орла миллион камней, полным он не станет. Никто не знает, куда деваются эти камни.

[Камни цитадели] превратились в монолит. Всюду надписаны удивительные вещи из медицины, философии и магии. Написано [также], что, [когда] построили Хараман, [звезда] Альтаир была в созвездии Рака. В настоящее время[240] она находится в созвездии Козерога. По подсчетам, его выстроили двести тысяч лет назад, а со времени Адама, мир ему, минуло более семи тысяч лет. Быть может, его построили джинны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Смятение праведных
Смятение праведных

«Смятение праведных» — первая поэма, включенная в «Пятерицу», является как бы теоретической программой для последующих поэм.В начале произведения автор выдвигает мысль о том, что из всех существ самым ценным и совершенным является человек. В последующих разделах поэмы он высказывается о назначении литературы, об эстетическом отношении к действительности, а в специальных главах удивительно реалистически описывает и обличает образ мысли и жизни правителей, придворных, духовенства и богачей, то есть тех, кто занимал господствующее положение в обществе.Многие главы в поэме посвящаются щедрости, благопристойности, воздержанности, любви, верности, преданности, правдивости, пользе знаний, красоте родного края, ценности жизни, а также осуждению алчности, корыстолюбия, эгоизма, праздного образа жизни. При этом к каждой из этих глав приводится притча, которая является изумительным образцом новеллы в стихах.

Алишер Навои

Поэма, эпическая поэзия / Древневосточная литература / Древние книги