Чуть-чуть высунув язык

«Прощай Верлен»

Здравствуй! Мое солнечное утро
инеем покрытая береза
Муза моя в коже «берлиозовой»
дачная уютная подруга под
шелковым верблюжьим одеялом
на краю над скоком черепичным
здравствуй, «стечкин»!
С запахами мха, душистой прели
стояка от теплой, ниже, печки
пол, усыпанный сушеными грибами
здравствуй, вечность!
Облако, смертельно-фиолетовое
что ты мне сегодня, псу отпетому
понастелишь на ухабистой дороге?…
…Здравствуйте, лесные бандерлоги.

«Гимн Мафии Бесмертных»

Под песни Пресли белый снег над полем голым
поземкой в полые стеклянные коробки
а над двадцатым этажом печаль-золовка
в моноколь, статуя, на голове Свободы
с утра до вечере, с графини до графина
в угоду зятю-Джону фермеру породы
а в спальне-пятне ее дочь дает в «манхеттен»
уроду бывшему а нынче «прокурору»
террора.
Над полем голым в шесть часов въезжают танки
по виадуку — джип-чироки, с Сан-Фанциско
и до Чикаго, из колонок в путь дернистый
Шевчук поет «Ты не один» и волк дорогу
перебегает хвост поджав, а наши близко
колонна танков тормозит и в паровозик
въезжают «Хаммеры», «Форды» в аннобеозе
и наши строем проважают декабристку
волчицу
И вереницу серых русских волчей стаи
не знавших крови молодых волчат встречает
старушка в дУтике с горячим черным чаем
что на обочине «Златых ворот» венчали
графья и князи после ломки революций
Ах, бля, какие были люди у трактира!
Они съезжали с переулка у Дворцовой
По Брайтон-бич в белье-исподне из наколок
маршировали
что интересно — на спине, если прогнутся
у них по родинке, у каждого с копейку
у женщин-маток вниз спускается по змейке
в глазах горящие в купалу-ночь кострищи
и негры нищие плывут по Потомаку
в каноэ вниз, от наших в прерии, обратно
навстречу им везут в обертках аккуратных
яйцеголовых из «Одессы» программистов
и оккулистов
чтоб натянули глаз на жопу
капиталистам.

«Подсматривая в глазок канарейки»

На рейке пела канарейка
вращая маленькой головкой
А ловкий Бог своей уловкой
Давал смотреть в один глазок ей
Об этом пела канарейка
Прощаясь с маленьким матросом
В глазок ей виден был обоссанный
От страха атомный реактор
Второй глазок смотрел на бак
там
Котяра старый лез на кошку
Которую кормил из ложки
Бывало маленький матросик

«Маленький ребенок собирает куклу»