Мужчины начали препираться. Когда занялся рассвет, они продолжали спорить. Первый луч солнца озарил горизонт. Поначалу в тусклом, слабом свете ничего не было видно. Но как только стало светлее, вдали показались очертания корабля.
– Смотрите, – Уна указала на силуэт, который только что заметила. – Вы все ошибаетесь: он по-прежнему здесь. Вон
Корабль больше не стоял на мели, а весело качался на волнах. Он находился не очень далеко от берега, но вода была такой ледяной, что если бы они попытались доплыть до него, то замерзли бы по пути.
– Какая ты глазастая, Уна, – похвалил ее отец. Он одобрительно кивнул ей, но тут же нахмурился. – Но как же он там оказался? – На мгновение капитан задумался и нахмурился еще сильнее. – Проклятый кот, – произнес он. – Уверен, без него не обошлось. Он уже давно положил глаз на мой корабль.
– Его глаза всегда казались мне подозрительными, – согласился один из членов команды.
– Да, – подтвердил другой. – Бабушка всегда говорила мне, что нельзя доверять котам. Она их просто ненавидела.
– Барнакл тут ни при чем, – возразила Уна. – Смотрите. Смотрите, что вылезает из воды.
Мужчины подошли ближе к морю. Приглядевшись, они увидели, как оттуда появляются несколько огромных зеленых щупальцев и обвивают корпус корабля. Впервые за это утро они пришли хоть к какому-то согласию.
– Это чудовище! – закричали одни.
– Убьем его! – заорали другие.
Один за другим мужчины стали бросать горящие фонари в это существо. Пока небольшие язычки пламени летели через море, Уна заметила, как восемь щупалец обхватили корабль. Если бы они проткнули древесину, то оставили бы ровно восемь одинаковых круглых дыр в корпусе. С тревожным чувством она догадалась, что это же или подобное чудовище погубило
Одновременно с этим Уна поняла кое-что еще.
Видимо, пятьдесят лет назад по пути на север команда
– Стойте! – закричала она. – Прекратите! Вы повредите корабль. Вы подожжете
– А что нам еще делать? – спросил ее отец.
К этому моменту шесть щупалец обвили корпус, а два других переплелись вокруг мачт. Чудовище вцепилось в судно так крепко, что дерево под его присосками изогнулось. Если они немедленно что-нибудь не придумают, то
Уна не знала, что делать, и хотела уже сказать об этом, как заметила, что у самого берега под водой двигалось темно-зеленое скользкое щупальце. Девочка проследила за ним взглядом. Оно шло от острова Харойльда прямо до
Северное крыло
Принц Репа не обманывал жену капитана, говоря, что он самый богатый человек в южных землях. Помимо того, что ему принадлежала тысяча полей репы, у него был огромнейший замок.
– Мама, – удивилась Ина, впервые увидев этот замок, – да он больше нашего дома.
– Точнее, он больше всех домов на Уэлбоун Лейн, – поправила ее Берит.
– Да он больше самого Нордлора, – заметила Сиссель.
– И скоро он весь будет вашим, – сказал принц Репа своим будущим женам. – Каждая из вас может занять собственную башню и жить там до свадьбы.
Во всем этом великолепии сестры Бритт обнаружили только один недостаток. Все кругом пропахло репой, как, впрочем, и они сами в первый же день пребывания в замке. Однако это была небольшая плата за то, чтобы стать принцессами.
– Итак… – начал принц. Пора было показать своим будущим женам замок. Ему не хотелось, чтобы они тут заблудились или упали в ров с водой. – Кухня находится в южном крыле, так же как и пекарня с парадным залом. У меня пять шеф-поваров, которые прекрасно готовят великолепные блюда вроде каши из репы, похлебки из репы и репового пирога. Они работают днями и ночами, так что можете есть, когда захотите.
Сестрам Бритт очень понравилось, что они могут есть всегда, когда пожелают, но вот выбор блюд совсем не впечатлил.
– А вы едите хоть что-нибудь не из репы? – с надеждой спросила Трин.
Принц на мгновение задумался, а потом покачал головой:
– Нет. А теперь прошу в западное крыло.
Он провел их через огромный внутренний двор – лужайку, разделявшую четыре каменных крыла замка.
– Здесь церковь и дом священника, который нас и обвенчает.
Принц подмигнул своим будущим женам, вышел из западного крыла и указал на восточное:
– Там конюшня и мои покои. И еще отдельная комната, где я считаю деньги. Я занимаюсь этим каждое утро на рассвете. А денег у меня так много, что приходится пересчитывать их до обеда.