Девочка, кот и штурман

Барнакл играл на скрипке уже несколько часов, а моряки со «Смотрящей чайки» продолжали хлопать и кричать: «Бис! Бис!». Столовая была ярко освещена: в каждом углу горели фонари, чтобы в комнате сохранялось тепло. Только началась «Северная джига», как корабль сел на мель.

В отличие от капитана Бритта, капитан Хольм не желал покидать судно.

– Это ненормально, парни, – заявил он команде, когда все выбежали на палубу. – Я лучше ступлю на Ад рыбака, чем на эту неизвестную землю.

Моряки постарше прислушались к его словам: они бороздили эти моря уже два десятка лет и доверяли командиру свои жизни, но некоторые из молодых не обратили внимания на предупреждение. Они начали шептаться между собой, думая о тайных сокровищах, которые, возможно, были спрятаны на этом острове. Вопреки приказу члены команды сошли с корабля и отправились на разведку.

Они отсутствовали несколько часов. Капитан Хольм мог уплыть, но вместо этого ждал их возвращения.

Приближался рассвет, когда судно пришло в движение. Командир закричал: «Бросить якорь!», но его и так уже опустили в воду.

Среди членов команды началась паника. Никто не понимал, что происходит. А когда взошло солнце и они увидели обхватившие корабль щупальца, паника только усилилась.

Капитан Хольм приказал поднять паруса и попытался развернуться прочь от этого острова. Бесполезно. Щупальца держали их крепко, не позволяя сдвинуться с места.

И тут у одного из рыбаков по имени Даг появилась идея.

– Поджарим чудовище. Тогда оно нас отпустит.

Он схватил фонарь из столовой и прижег огнем зеленое щупальце. Монстр зашипел от боли и отпрянул.

Остальные последовали его примеру. Они брали фонари из столовой и прижигали ими щупальца. Одно за другим те отцеплялись, пока не осталось всего два.

– Молодцы, так его! – закричал капитан Хольм. – Мы еще освободимся от этого монстра!

Но не успел он договорить, как случилось несчастье. Один из мужчин, желая поджечь щупальце, обвившееся вокруг мачты на носу корабля, нечаянно подпалил саму мачту. Вслед за ней вспыхнул парус. Вниз полетели куски горящей материи. Барнаклу тогда показалось, что огнем занялось само небо. Когда охваченные пламенем обрывки парусины приземлились на палубу, загорелись и доски.

Члены команды изо всех сил пытались потушить пламя. Они заливали его морской водой, сбивали одеялами и даже пытались затоптать. Но все было бесполезно. Пламя продолжало разгораться и вскоре охватило весь корабль. Едва наступил рассвет, как передняя мачта треснула и рухнула на голову Барнаклу.

При воспоминании об этом шерсть у кота встала дыбом. Он не хотел умирать, только не в девятый – и последний – раз. И, несмотря на то что кот недолюбливал некоторых членов команды, он все же не желал им смерти. Значит, оставался единственный выход. Вернуть корабль в Нордлор в целости и сохранности могла только команда, одному коту это не под силу. Поэтому, вместо того чтобы уплыть прочь от капитана и его людей, он крутанул золотой штурвал и развернулся к ним.

Барнакл взбирался на мачты и крутил руль. Он двигался проворнее тридцати человек и метался с такой скоростью, что был похож на рыжее пятно. Когда кот подплыл к людям, чудовище уже ушло под воду, и они барахтались в воде. Двое мужчин помогали Ольфу держаться на плаву. К счастью, охватившее монстра пламя немного подогрело воду. Лед растаял, но долго в такой воде они бы все равно не протянули.

Барнакл спустил в море шлюпку.

Отец Уны по привычке влез первым. Потом он повернулся к остальным. Но вместо того чтобы помочь Харойльду, Педеру или Ольфу, который молотил по воде руками и ногами, капитан протянул руку дочери.

– Залезай, Уна, – сказал он, – ты этого заслуживаешь. – Отец протянул крепкую обветренную руку и вытащил девочку из воды.

«Забудь о ките!»

В зеленых полях вокруг замка принца Репы весело щебетали птицы. День был ясным и солнечным, а воздух напоен ароматами южных цветов.

– Не сомневаюсь, Уна жалеет, что не поехала с на-ми, – сказала Сиссель. – Наверное, она не видела солнца уже несколько недель.

– Месяцев, – поправила Берит.

– Целый год, – заявили двойняшки.

Они завтракали в парадном зале вместе с матерью. Их будущий муж отсутствовал: пересчитывал деньги в восточном крыле. Но если погода радовала Бриттов, то еда – по-прежнему нет.

– Вот уже третий день подряд мы едим на завтрак холодную кашу из репы, – пробурчала Ина, гоняя ложкой по миске серые комочки.

– И ничего хорошего не предвидится, – взвыла Онка. – Один из поваров заявил, что на обед будет салат из репы.

И только одна из сестер Бритт не жаловалась на еду. Два дня назад, гуляя по землям замка, Трин познакомилась со своим ровесником по имени Герман, который тоже ненавидел репу. Герман был учеником садовника и в свободное время, когда не занимался репой, тайно ухаживал за собственными грядками моркови и брюквы. Он делился этими овощами с Трин каждый день перед обедом, но она не стала рассказывать сестрам об этом тайном садике. Они ели так много, что в один миг уничтожили бы всю морковку и брюкву.