Читаем Дионис преследуемый полностью

Описывая таинство десяти царей Атлантиды, титанических владык, происходившее раз в пять или в шесть лет в храме Посейдона, Дмитрий Мережковский говорит о жертве — а именно о быке, которого царям необходимо было изловить, вооружившись сетями и кольями, а изловив, привести животное к ритуальному столбу и заколоть «на самых письменах закона». Затем цари окропляли друг друга жертвенной кровью и приносили клятвы (главная из них была — никогда не поднимать друг на друга оружия). Этот ритуал обнаруживает мистериальную связь с преследованием и умерщвлением Диониса-Загрея, принявшего образ быка, Титанами. Не тронутым осталось только его сердце, спасенное Афиной. «Пили кровь» закланной жертвы, — что это значит, поняли бы все посвященные в Дионисовы таинства»253, — пишет Мережковский. Далее мы приводим небольшой фрагмент из второй главы его книги «Тайна Запада»:

«Главное в них — омофагия, вкушение от сырого жертвенного мяса, как от божеской крови и плоти, ибо теургическая сила таинства заключается в преосуществлении заколаемой жертвы в плоть и кровь самого бога: вкушая от них, вакхи алкали «исполниться богом», сделаться «богоодержимыми», entheoi. Омофагия есть теофагия — «боговкушение». [...] «Бога должно заклать», - читаем мы на одной шумерийской глиняной дощечке бездонной древности»172.

Мережковский, как и Гельдерлин (радикально отличаясь от непримиримого к Титанам Фридриха Юнгера), склонен если не к оправданию Титанов, то к явной благорасположенности к ним и воздержанию от открытого противостояния. Он пишет, что

253 Мережковский Д. С. Атлантида-Европа. Тайна Запада. М.: Русская книга, 1992. С. 51.

Титан Атлас, первый царь Атлантиды, был страдающим богом. «Прометей — на востоке, Атлас — на западе. Оба — «страдальцы»: tlao — корень имени Atlas — значит «терплю», «страдаю»173. Тайна страдания — не олимпийская, а титаническая тайна. Тайна Титанов-человеколюбцев, восставших на богов из-за жалости (но не любви, ибо в мире титанов любви нет) к человеку. Титаническими названы и падшие ангелы, Сыны Божьи, сошедшие с небес и очарованные земными женщинами. Мережковский видит корень зла не на земле, а на небе, откуда явились те, кто «растлили человеческую плоть».

В орфической «Книге гимнов» содержится молитва к Титанам, где к ним взывают как к «нашим отцам прародителям», «истоку и началу всего многострадального рода смертных». Распространенная версия (которую мы также приводим здесь) о создании людей из пепла сожженных молнией Зевса Титанов, не столь точна, если мы обратимся к Ономакриту, который учил, что люди были созданы от испарений, исходивших от сожженных Титанов. От этих испарений, по словам все того же Ономакрита, возникла копоть, в свою очередь из копоти появилось некое вещество, послужившее для сотворения человека. Утверждалось, что в этом веществе содержался не только титанической элемент, но и частица плоти Диониса. Так говорит Боэций в «Утешении»: «Копоть созиждила тело священного человека». «В копоти была скрыта дионисийская субстанция, — пишет К. Кереньи, — которая с тех пор наследуется людьми от поколения к поколению»174175. Нонн считал, что Титанов, участвующих в убийстве Диониса, была двое (информация об их числе нигде более не встречается). В ритуале умерщвления использовался так называемый тартарейский нож. Кроме того, подобное убийство осуществляли и менады-кормилицы младенца Диониса. Согласно легенде, Ликург (по Гомеру, «враг бога», наказанный слепотой за свою неслыханную дерзость) прервал обряд жертвоприношения, справляемый менадами: схватив ла-брис, он набросился на служительниц Диониса, которых постигла участь, ожидавшая бога. Младенец, влекомый страхом, бросился в море, где его приняла Фетида. Менадические женщины каждую вторую зиму должны были уподобиться Титанам и совершить жестокое жертвоприношение — разрывание Диониса в образе быка. Дельфийский Оракул требовал этой жертвы, и «менадические женщины на Парнасе, — пишет Кереньи, — были виновны в необходимом для функционирования Оракула убийстве: ведь в своих церемониях они разрывали божество на куски, возможно, даже своими собственными зубами»175. Известно, что изначально Оракул принадлежал Великой Матери и менадические женщины являлись ни кем иным, как жрицами Богини Черного Логоса. Отсюда становится очевидным их уподобление Титанам, порождениям и служителям той же Богини-Матери, жаждавшей убиения Последнего Бога-Царя. Власть Великой Матери над Оракулом закончилась с приходом Аполлона, заставившего замолчать голос «нижней бездны».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Актуальность прекрасного
Актуальность прекрасного

В сборнике представлены работы крупнейшего из философов XX века — Ганса Георга Гадамера (род. в 1900 г.). Гадамер — глава одного из ведущих направлений современного философствования — герменевтики. Его труды неоднократно переиздавались и переведены на многие европейские языки. Гадамер является также всемирно признанным авторитетом в области классической филологии и эстетики. Сборник отражает как общефилософскую, так и конкретно-научную стороны творчества Гадамера, включая его статьи о живописи, театре и литературе. Практически все работы, охватывающие период с 1943 по 1977 год, публикуются на русском языке впервые. Книга открывается Вступительным словом автора, написанным специально для данного издания.Рассчитана на философов, искусствоведов, а также на всех читателей, интересующихся проблемами теории и истории культуры.

Ганс Георг Гадамер

Философия
Критика чистого разума
Критика чистого разума

Есть мыслители, влияние которых не ограничивается их эпохой, а простирается на всю историю человечества, поскольку в своих построениях они выразили некоторые базовые принципы человеческого существования, раскрыли основополагающие формы отношения человека к окружающему миру. Можно долго спорить о том, кого следует включить в список самых значимых философов, но по поводу двух имен такой спор невозможен: два первых места в этом ряду, безусловно, должны быть отданы Платону – и Иммануилу Канту.В развитой с 1770 «критической философии» («Критика чистого разума», 1781; «Критика практического разума», 1788; «Критика способности суждения», 1790) Иммануил Кант выступил против догматизма умозрительной метафизики и скептицизма с дуалистическим учением о непознаваемых «вещах в себе» (объективном источнике ощущений) и познаваемых явлениях, образующих сферу бесконечного возможного опыта. Условие познания – общезначимые априорные формы, упорядочивающие хаос ощущений. Идеи Бога, свободы, бессмертия, недоказуемые теоретически, являются, однако, постулатами «практического разума», необходимой предпосылкой нравственности.

Иммануил Кант

Философия
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука