Доктор Торн

– Знаю, что не простите меня, да и не представляю, что это возможно. Сам не понимаю, каким образом все получилось, но одно совершенно точно: никогда, ни секунды я не думал о ваших богатствах – во всяком случае, о возможности их получить.

– Значит, никогда не думали жениться на мне?

– Никогда! – отрезал Фрэнк, прямо глядя ей в лицо.

– Никогда не собирались сделать мне предложение и повести к алтарю, чтобы разбогатеть посредством ложной клятвы?

– Никогда, ни мгновения!

– И никогда не парили надо мной подобно хищной птице над бедным зверьком, которому вскоре предстоит стать добычей? Никогда не смотрели на меня как на достойную пару вашим обширным угодьям и не рассчитывали с моей помощью исправить банковский баланс? Ах, мистер Грешем, – заметив, что Фрэнк совершенно ошарашен чересчур энергичными, сильными выражениями, сказала мисс Данстейбл, – даже не представляете, что вынуждена терпеть женщина в моем положении!

– Я вел себя недостойно по отношению к вам, мисс Данстейбл, за что прошу прощения, но ни разу не задумался о ваших деньгах.

– В таком случае мы вполне сможем и впредь оставаться друзьями, не правда ли? До чего же приятно иметь такого друга, как вы! Кажется, теперь я все поняла: нет необходимости объяснять.

– Прежде всего мне хотелось посмеяться над тетушкой, – все-таки попытался оправдаться Фрэнк.

– Да, теперь все ясно: собирались устроить представление, – согласилась мисс Данстейбл. – Что же, такое намерение можно простить, во всяком случае, оно не подлое.

Возможно, мисс Данстейбл не очень рассердилась, обнаружив, что молодой человек обратился со словами любви, исполняя законы обычного флирта – пусть даже бессмысленного и наивного. Это не было тем привычным оскорблением, против которого мгновенно вооружались сердце и душа, не было той обидой, от которой она уже не единожды страдала.

В итоге они с Фрэнком снова стали друзьями и еще до окончания вечера достигли полного взаимопонимания. Во время долгой беседы наедине леди Де Курси дважды входила в комнату – настолько ей хотелось узнать, как продвигаются дела, – и оба раза удалялась незамеченной. Не оставалось сомнений, что нечто необыкновенное произошло, происходило или должно было произойти. Будь то на счастье или на горе, вмешательство стало бы лишним, поэтому графиня лишь умиленно улыбалась, глядя на воркующих голубков, и выскальзывала так же тихо, как появлялась.

Но в конце концов пришло время ложиться спать, и возникла необходимость нарушить уединение. Фрэнк успел поведать мисс Данстейбл о вечной любви к Мэри Торн, и собеседница горячо поддержала его в стремлении сохранить верность клятве. В ее глазах юная преданная любовь предстала небесно-прекрасной, поскольку сама она не изведала ничего подобного.

– Непременно сообщите о развитии отношений, мистер Грешем, – настойчиво повелела Марта. – Непременно. И никогда ни на миг ее не забывайте, ни на единый миг!

Фрэнк как раз собрался заверить, что никогда не забудет, но в эту минуту в комнату в третий раз вплыла графиня.

– Молодые люди, известно ли вам, который час?

– Боже мой, леди Де Курси, оказывается, уже половина первого! Какой стыд! Представляю, как вы будете рады завтра от меня избавиться!

– Нет-нет, ничуть. Правда, Фрэнк?

Мисс Данстейбл стремительно удалилась.

Тетушка снова легонько шлепнула племянника веером – в последний раз в своей жизни. В ответ он прямо посмотрел ей в лицо, и этого взгляда вполне хватило, чтобы понять: утраченные акры поместья Грешемсбери не будут возвращены в семью посредством ливанской мази.

Ни единого слова на эту тему не прозвучало. Следующим утром мисс Данстейбл уехала, почти не заметив холодного прощания хозяйки, а через день Фрэнк вернулся в Грешемсбери.

Глава 21 Мистер Моффат в затруднительном положении

Теперь с любезного позволения читателя пропустим в нашем рассказе несколько месяцев. Итак, Фрэнк вернулся из замка Курси в Грешемсбери, в той же лаконичной манере, что и графине, сообщил матушке о безуспешном исходе миссии, а спустя пару дней уехал в Кембридж. Во время краткого пребывания дома он ни разу не увидел Мэри. Конечно, спросил о ней и получил ответ, что в поместье мисс Торн давно не появлялась. Зашел к доктору, однако Дженет, потупившись, сообщила, что госпожа ушла – «кажется, с мисс Ориел». Отправился к священнику и застал мисс Ориел у себя, однако Мэри в то утро так и не показалась. Фрэнк, вернувшись в Грешемсбери, пришел к справедливому выводу, что мисс Торн не могла испариться, исчезнуть просто так, без всякой причины, и сурово призвал Беатрис к ответу.

Сестра выдержала допрос стойко: заявила, что никто с Мэри не ссорился, но родители признали разумным, чтобы в течение некоторого времени она не появлялась в Грешемсбери. И все же в конце концов покладистая Беатрис поведала брату все от начала до конца, рассказала даже о собственных объяснениях с подругой.

– Тебе, Фрэнк, нельзя даже думать, чтобы на ней жениться, – наставительным тоном заключила Беатрис. – Тем более что никто не понимает это лучше, чем сама бедняжка Мэри.