Доктор Торн

– Вам даже в голову не пришло связать и заключить в тюрьму его. Нет! Фрэнк – наследник Грешемсбери. Он ваш сын, внук графа! Вполне естественно, что по молодости обронил несколько глупых слов о племяннице доктора. Но она! Непростительно с ее стороны, пусть и против воли, выслушать его признания! Постарайтесь меня понять, леди Арабелла: если кто-то из членов вашей семьи посетит мой дом, буду рад принять. Если Мэри встретится с кем-то на нейтральной территории, буду рад об этом услышать. А если вдруг завтра девочка поведает, что обручилась с Фрэнком Грешемом и собирается выйти за него замуж, спокойно с ней поговорю, чтобы в полной мере соблюсти ее интересы. И при этом не испытаю ни малейшего сомнения в том, что Фрэнку повезло получить такую жену. Теперь вы знаете мои мысли, леди Арабелла. Так я исполню свой долг. А вы вольны исполнить свой, как считаете нужным.

К этому времени ее светлость уже почувствовала, что на сей раз на великую победу рассчитывать не приходится, и рассердилась не меньше доктора. Впрочем, гнев не провоцировал дочь графа в той же степени, что очевидное стремление собеседника нарушить сословную иерархию и поставить ее на одну доску с собой. Никогда прежде этот человек не вел себя столь дерзко. В смятении чувств направляясь к двери, ее светлость решила, что больше никогда и ни по какому поводу не вступит в диалог с невежей, и заявила:

– Доктор Торн! Думаю, вы забываетесь. Извините, если скажу, что после всего услышанного я… я… я…

– Непременно, – ответил доктор, в полной мере поняв, что она имеет в виду, и, низко поклонившись, распахнул сначала дверь кабинета, затем входную дверь и, наконец, садовую калитку.

Леди Арабелла удалилась под пристальным наблюдением миссис Йейтс Амблби и ее подруги мисс Гашинг, которые жили неподалеку и, как обычно, смотрели в окно.

Глава 27 Мисс Торн отправляется в гости

С этого дня в Грешемсбери начали происходить неприятные события, о которых мы и намерены поведать. Покинув дом доктора Торна, леди Арабелла решила, чего бы это ни стоило, начать против неприятеля настоящую войну. Он ее оскорбил – по крайней мере, так она сказала себе и собралась сказать всем вокруг. Немыслимо, чтобы дочь графа Де Курси снесла оскорбление от сельского доктора! Она решила со всем возможным достоинством заявить мужу, что тот должен встать на защиту жены, полностью разорвав отношения с соседом. А что касается молодого поколения семьи, придется применить материнский авторитет и строго-настрого запретить девочкам всякое общение с Мэри Торн. В таком настроении ее светлость поспешно зашагала к своему дому.

Оставшись в одиночестве, доктор не испытал полного удовлетворения своей ролью в беседе. Он говорил скорее эмоционально, чем обдуманно, и, как обычно происходит в подобных случаях, едва успокоившись, признал собственное неблагоразумие. Доктор обвинил себя в излишней резкости и очень расстроился. И все же негодование не дремало. Да, доктор был недоволен собой, но от этого ничуть не меньше сердился на леди Арабеллу. Она вела себя слишком высокомерно и не очень умно, но это не давало ему повода забыть о необходимости проявлять уважение по отношению к леди. К тому же прежде Мэри видела от хозяйки поместья только добро, и доктор Торн чувствовал, что за это многое можно простить.

Так доктор в сильнейшем волнении расхаживал по кабинету, то обвиняя себя в резкости по отношению к ее светлости, то распаляя гнев воспоминаниями о ее непристойном поведении, и пришел к выводу, что вовсе незачем ставить Мэри в известность о ее визите. Малышке и без того досталось – так зачем же добавлять новые переживания? Леди Арабелла, несомненно, не остановится, но ни к чему приближать то зло, которое она намерена причинить.

Вернувшись домой, леди Арабелла не стала тянуть время и приступила сразу к осуществлению грандиозного плана мести. Первым делом распорядилась, чтобы мисс Беатрис прислали к ней сразу, как только та придет с прогулки, затем приказала, чтобы немедленно сообщили, когда сквайр появится в своей комнате.

– Беатрис, – твердым и решительным тоном начала леди Арабелла, как только дочь предстала пред ее горящим взором, – сожалею, дорогая, что приходится говорить тебе такие неприятные вещи, но вынуждена убедительно просить, чтобы отныне и впредь ты прекратила всякое общение с племянницей доктора Торна.

Беатрис передали приказание матери, едва она успела войти в дом. Девушка решила, что произошло что-то серьезное, а потому бегом поспешила к лестнице. Сейчас она стояла перед матерью, с трудом переводя дыхание, и теребила ленты шляпки.

– Ах, мама! – в тревоге воскликнула заботливая дочь. – Ради бога, что случилось?

– Дорогая, – степенно ответила ее светлость, – не могу сказать, будто что-то случилось, но должна получить от тебя обещание исполнить одну просьбу.

– Но ведь это не запрет на встречи с Мэри?

– Именно так, дорогая. Во всяком случае, на время. Этого требуют интересы твоего брата.