Доктор Торн

– Мне безразлично, кто что скажет, – ответила ее светлость, мысленно возвращаясь в прошлое. – Хочу целовать своего мальчика и буду. Но, мастер Фрэнк, как хорошо, что вы приехали! Увидеть вас – большая радость для печальных глаз. А мои глаза полны печали. – И она поднесла к лицу передник, чтобы смахнуть слезу.

– Да, – сказал Фрэнк, мягко пытаясь высвободиться из объятий, – вы пережили тяжелую потерю, леди Скатчерд. Услышав о вашем горе, я и сам страшно расстроился.

– Вы всегда отличались добрым, отзывчивым сердцем, мастер Фрэнк. Всегда. Да благословит вас Господь! Каким же красавцем стали! Боже мой, а ведь кажется, что совсем недавно были крохой. – И она немного отстранила Фрэнка, чтобы взглянуть в лицо.

– Ну и как, ничего? Наверное, теперь, когда я отрастил бакенбарды, с трудом меня узнали?

– С трудом, еще чего! Да узнала бы даже по каблуку на ботинке. Какие прекрасные у вас волосы, какие темные! Но не вьются, как в детстве. – Она погладила любимца по пышной шевелюре, заглянула в глаза, приложила ладони к щекам. – Наверное, считаете меня старой дурой, мастер Фрэнк. Да-да, знаю. Но можете думать что хотите: вы и через двадцать лет, если столько проживу, все равно останетесь моим дорогим мальчиком.

Постепенно Фрэнку все-таки удалось сменить тему и склонить леди Скатчерд к разговору о том, ради чего, собственно, и приехал. Заговорив о гостье, он изобразил равнодушие, которое не обмануло бы никого, кроме простодушной хозяйки. Поняв, что она ничего не заподозрила, Фрэнк прямо спросил, где Мэри Торн.

– Да поехала кататься на ослике, так что должна быть где-то неподалеку. Она почти каждый день выезжает. Останетесь с нами пообедать? Пожалуйста, мастер Фрэнк.

Однако Фрэнк с благодарностью отклонил приглашение: не хватало решимости сидеть за столом рядом с Мэри, к тому же не знал, в каком настроении они оба вернутся к обеду. Сообщив, что намерен отыскать гостью, если получится, пообещал потом, перед отъездом, непременно заехать попрощаться.

Леди Скатчерд принялась извиняться за Луи: мальчик болен и пока еще не выходил из комнаты. Доктор Торн провел с ним все утро.

Фрэнк охотно принял извинения и отправился на лужайку, там у садовника спросил, где может быть мисс Торн, и тот предложил свою помощь в поисках. Фрэнк с благодарностью отказался, но расспросил о любимых местах гостьи. Садовник верно указал направление, и в результате минут через двадцать Фрэнк заметил среди деревьев, на расстоянии не более двух сотен ярдов, ослиные ноги. На осле, несомненно, восседала Мэри собственной персоной.

Они двигались ему навстречу: не по прямой, конечно, но достаточно ровно, чтобы, если стоять неподвижно, всадница непременно его заметила. Фрэнк остановился, и вскоре, появившись из зарослей, Мэри прямо перед собой увидела желанный образ.

Сердце на миг замерло, а потом помчалось с бешеной скоростью, однако мисс Торн настолько хорошо владела собой, что могла подавить внешнее проявление любой эмоции. Она не упала с ослика, не вскрикнула, не залилась слезами, а просто с естественным удивлением произнесла:

– Мистер Грешем!

– Да, – подтвердил Фрэнк, изобразив – впрочем, не очень успешно, – улыбку, чтобы скрыть бурю чувств. – Да, действительно мистер Грешем собственной персоной! Наконец-то явился, чтобы засвидетельствовать глубокое почтение. Наверное, крайне невежливо было не сделать этого раньше.

Мэри возразила, что вовсе так не считает. Сама она приехала в Боксал-Хилл, чтобы не стоять на пути, и, конечно, не ожидала соблюдения формальностей. От неожиданной правдивости этих слов ее бросило в краску, но, застигнутая врасплох, она не знала, что делать.

– Чтобы не стоять на пути! – повторил Фрэнк. – Но почему?

– О, на то были свои причины, – лукаво ответила Мэри. – Например, чтобы не поссориться с дядюшкой.

Но Фрэнку было вовсе не до шуток. На ум не приходило ни единого легкого слова. Поддержать ее веселый тон он не мог, а потому шел молча.

– Надеюсь, у всех моих друзей в Грешемсбери все хорошо, – продолжила Мэри. – Как там Беатрис?

– Да, у нее все в порядке, – ответил Фрэнк.

– А Пейшенс?

– Мисс Ориел? Полагаю, тоже, я пару дней ее не видел.

Как могло случиться, что, услышав равнодушный ответ относительно мисс Ориел, Мэри испытала небольшой всплеск радости?

– А мне казалось, что Пейшенс всегда была вашей близкой подругой.

– Что? Мисс Ориел? Ах да, конечно! Высоко ее ценю. И Беатрис тоже прекрасно к ней относится.

Примерно шесть шагов Фрэнк сделал в молчании, набираясь мужества для решительного наступления, и вот наконец отважился броситься в атаку.

– Мэри! – положив руку на шею осла, нежно заглянул он в лицо всадницы. И как безошибочно определил слух мисс Торн, голос его прозвучал значительно мягче. – Ты помнишь нашу последнюю встречу?

Девушка прекрасно все помнила. Последняя встреча состоялась в тот день, когда Фрэнк предательски пожал ей руку; в тот день, когда по закону он стал мужчиной; в тот день, когда возмутил клан Де Курси, неосторожно признавшись в любви в присутствии Августы. Да, Мэри помнила все до мелочей, но как об этом сказать?