Доктор Торн

Но на этом равенство заканчивалось. Мэри понимала, что, в отличие от нее, Фрэнк не всегда имел возможность сдержать слово. Провозглашенная в Грешемсбери доктрина женитьбы наследника на деньгах со всей полнотой проникла в сознание. Было бы печально, если бы слава Грешемсбери померкла, а доблесть покинула старинный дом. Не исключено, что когда-нибудь Фрэнк и сам признает необходимость женитьбы на некой состоятельной особе. Жаль, конечно, что решение не пришло раньше, но по крайней мере, жаловаться будет не на что.

Так Мэри размышляла, сидя возле открытого окна, забыв о книге, которую собиралась читать. Когда Фрэнк ушел, солнце стояло в зените, а сейчас, когда Мэри сменила позу, лучи уже заглядывали в комнату с запада. Утром она спрашивала себя, придет ли он снова, а сейчас задавала иной, более рассудительный вопрос: будет ли правильно, если он придет снова?

Первыми донесшимися до сознания звуками стали шаги дяди: он поднимался в гостиную, без усилия преодолевая сразу по три ступеньки. Доктор Торн всегда ступал тяжело, но, когда был расстроен, шел медленно, а просто устав от работы, поднимался быстро – так же, как сейчас.

– Что за суматошный день! – вздохнул он, упав в кресло. – Ради бога, скорее дай чего-нибудь выпить!

Надо заметить, что доктор обожал прохладительные напитки. В его доме не переводился лимонад, всегда присутствовал смородиновый, апельсиновый и малиновый нектар. Он часто не одобрял чрезмерного употребления подобных изысков пациентами, поскольку считал свежевыжатые соки вредными для пищеварения, однако сам пил, не соблюдая меры.

– Ха! – воскликнул он после нескольких глотков. – Ну вот, так-то лучше. Ну, рассказывай новости.

– Это ты был на людях, дядя, так что все новости у тебя. Как поживает миссис Опай Грин?

– Страдает от скуки и одиночества.

– А миссис Оуклрат?

– Ей значительно лучше, потому что нужно следить за десятком детей и кормить грудью близнецов. Что он делает? – кивнул доктор в сторону комнаты, где обитал сэр Луи.

Только сейчас Мэри осознала, что за весь день даже не вспомнила о присутствии в доме баронета, и ответила равнодушно:

– Не думаю, что гость занят чем-то важным. Дженет за ним приглядывает.

– Пил?

– Честное слово, дядя, понятия не имею. Думаю, нет. Дженет не позволила бы. Но, дядя…

– Да, дорогая? Налей-ка еще немного этого восхитительного напитка.

Мэри наполнила стакан и, передавая, словно между прочим заметила:

– Приходил Фрэнк Грешем.

Доктор неторопливо выпил лимонад, поставил стакан на стол, но даже после неспешной, продолжительной процедуры высказался весьма лаконично:

– О, Фрэнк Грешем!

– Да, дядя.

– Ну и как он тебе?

– Мне показалось, что выглядит он очень хорошо.

Поскольку не нашелся что добавить, доктор Торн просто встал и отправился к пациенту в соседнюю комнату.

«Если не одобряет, то почему ничего не скажет? – подумала Мэри. – Почему не даст со-вета?»

Но что-то советовать любимой племяннице, когда сэр Луи лежал в состоянии безысходной прострации, было непросто.

Глава 37 Сэр Луи покидает Грешемсбери

Дженет усердно ухаживала за баронетом и не беспокоила госпожу, но день выдался трудным. Доктор распорядился, чтобы или она, или Томас постоянно находились в комнате, и распоряжение было должным образом исполнено.

Сразу после завтрака баронет осведомился о своем камердинере.

– Полагаю, проклятый нос уже пришел в норму?

– Все очень плохо, сэр Луи, – ответила служанка, зная, что заманить Джо обратно в дом будет непросто.

– Человек в его положении не имеет права выходить из строя, – недовольно буркнул хозяин. – Непременно найду лакея, который не станет вести себя так, чтобы ему сломали нос.

Три или четыре раза Томаса посылали в гостиницу, но безрезультатно: Джо сидел в общем зале и чувствовал себя вполне терпимо, но, поскольку средняя часть его лица была скрыта пластырем, он не мог заставить себя появиться перед обидчицей в жалком виде.

Тем временем сэр Луи первым делом приказал Дженет принести чашку кофе с ликером. В ответ она предложила сколько угодно кофе, но без ликера, и объяснила, что господин распорядился подать стакан портвейна в двенадцать часов и еще один – в три.

– Плевать я хотел на распоряжения твоего господина! – возмутился баронет. – Немедленно пришли сюда моего камердинера.

Снова Томаса отправили в гостиницу, но Джо не явился.

– В желтом чемодане, в левом углу, есть бутылка. Принеси сейчас же.

Однако Дженет не послушалась, заявив, что до возвращения доктора не даст ничего лишнего. Доктор же, несомненно, позволит все, что можно.

Сэр Луи безудержно ругался и проклинал все на свете, залпом проглотил разрешенные два стакана портвейна и больше не получил ни капли. Пару раз попытался встать с постели и одеться, однако не смог без помощи Джо, а потому, вернувшись, доктор застал пациента в постели, под одеялом.

– Вот что я вам скажу, – заявил баронет при виде опекуна. – Не собираюсь оставаться здесь арестантом!

– Арестантом? Нет, разумеется, нет.

– Очень похоже на то. Ваша служанка – злая старуха – позволяет себе заявлять, что ничего не сделает без вашего приказа.