Доктор Торн

На следующий день баронет почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы вернуться к обычному развязному поведению: ругал на чем свет стоит Дженет и требовал немедленного возвращения своего слуги. Громогласно, но напрасно приказывал освободить из-под ареста конфискованные винные запасы и утром подать почтовых лошадей. Лошадей, конечно, поутру отменил, объяснив доктору, что перед отъездом должен уладить кое-какие дела со сквайром Грешемом. Мистер Торн с трудом ему объяснил, что сквайр не пожелает встречаться по деловым вопросам с ним, и убедил пригласить для этой цели мистера Газеби. Чтобы не допустить появления баронета в Грешемсбери, поверенный предпочел сам нанести визит и принял приглашение.

В этот день, накануне приезда мистера Газеби, сэр Луи соблаговолил спуститься к обеду, но за столом пришлось сидеть вдвоем с доктором: Мэри отсутствовала без объяснения причины. Больше сэр Луи Скатчерд ее не видел.

Держался он крайне высокомерно, с фальшивым достоинством, которое считал свойством титула и богатства. Состояние его было крайне нестабильно. В периоды упадка вел себя скромно и даже робко, опасаясь жалкой участи, которую в эти моменты считал неизбежной, но, почувствовав себя немного лучше, тут же отгонял страхи и возвращался к обычной самоуверенности.

В тот вечер они с доктором беседовали очень мало. Доктор сидел, охраняя вино и размышляя о том, когда же снова почувствует себя хозяином собственного дома. Сэр Луи пребывал в дурном настроении, время от времени отпускал раздраженные замечания в адрес Грешемов и их поместья и рано позволил наконец-то появившемуся Джо уложить его в постель.

Лошади были заказаны на следующий день на три часа, а ровно в два приехал мистер Газеби. Он еще ни разу не бывал в доме доктора Торна, да и самого его видел только на неудачном обеде у сквайра. По этой причине спросил только баронета.

– Ах-ах! Рад вашему приезду, мистер Газеби. Очень рад, – приветствовал его сэр Луи, исполняя роль богатого, знатного, наделенного властью джентльмена. – Хочу задать вам несколько конкретных вопросов, чтобы полностью прояснить финансовые обстоятельства.

– Поскольку вы меня пригласили, сэр Луи, я приехал, – ответил поверенный с глубоким достоинством. – Но не будет ли лучше, если дела обсудят между собой юристы?

– Юристы, конечно, знают все на свете, но когда человек настолько заинтересован в недвижимости, как я в землях Грешемсбери, то хочет кое-что понять. Итак, известно ли вам, мистер Газеби, какую именно сумму должен мне мистер Грешем?

Разумеется, мистер Газеби знал сумму долга очень хорошо, но не собирался обсуждать этот вопрос с баронетом и попытался избежать точного ответа.

– Насколько понимаю, – начал он издалека, – документы, касающиеся прав вашего отца на земли сквайра Грешема, находятся в распоряжении доктора Торна как попечителя. Склонен думать, что в настоящее время вы лично не обладаете никакими правами на Грешемсбери. Положенные проценты начисляются доктору Торну, и если мне будет позволено выразить собственное мнение, то скажу, что не советовал бы что-то менять до тех пор, пока недвижимость не перейдет в ваши руки законным образом.

– Абсолютно с вами не согласен. Как мы говорили в Итоне, возражаю in toto[7]. Хотите сказать, что я не должен вступать в юридические отношения с мистером Грешемом? Не уверен, но допустим, что так. Однако я могу принудить доктора Торна действовать в моих интересах, могу заставить его лишить сквайра права пользования землей. И, честно говоря, Газеби, если не получу выгодного предложения, то готов сделать это немедленно. Мне должны почти сто тысяч фунтов. Да, именно мне. Торн в данном случае – лишь имя. Это мои деньги, и, черт возьми, я собираюсь как можно скорее их вернуть.

– Испытываете ли, сэр Луи, сомнения насчет сохранности средств?

– Да, испытываю. Непросто сохранить сотню тысяч. Сквайр – бедный человек, и я вовсе не желаю, чтобы бедняк был должен мне такую огромную сумму. К тому же намерен инвестировать в землю. Поэтому говорю прямо, что введу запрет на пользование недвижимостью.

Используя всю доходчивость изложения, приобретенную вместе с профессиональными знаниями, мистер Газеби попытался объяснить, что баронет не обладает законным правом на столь агрессивные действия.

– Не обладаю правом! Мистер Грешем увидит, обладаю или нет. Когда человеку задолжали сто тысяч фунтов, он обладает правом. Но скоро узнаем правду. Должно быть, вы знакомы с Финни?

С изрядной долей презрения мистер Газеби ответил, что еще не имел удовольствия познакомиться. Очевидно, он занимается другими вопросами.

– Значит, скоро познакомитесь и увидите, что господин достаточно тверд. То есть кроме тех случаев, когда я получаю предложение, которое волен принять самостоятельно.

Мистер Газеби заявил, что не облечен полномочиями выдвигать какие-либо предложения, и откланялся.