Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

Не предугадывая, какъ и я, измны Фернанда, Лусинда просила меня вернуться поскоре, предполагая, что вся остановка теперь за моимъ отцемъ, и что дло можно будетъ считать оконченнымъ въ нашу пользу, когда онъ согласится на нашу свадьбу. Съ этимъ словомъ голосъ ея вдругъ прервался и крупныя слезы выступили на ея глазахъ. Она силилась сказать мн что-то еще, но не могла, точно будто кто-то давилъ ее за горло. Этотъ, никогда не бывалый съ нею, случай удивилъ меня. Прежде, когда счастливое стеченіе обстоятельствъ, или моя смлость сводили насъ, она говорила такъ легко и развязно, и никогда ни слезы, ни вздохи, ни предчувствіе, ни ревность, не прерывали ея рчей. Я же, только благословлялъ судьбу мою и небо, ниспосылающее мн такую жену; я восторженно говорилъ ей — все о ней, о ея ум и красот. Она, какъ-бы желая отблагодарить меня, хвалила, въ свою очередь, во мн то, что ей казалось достойнынъ похвалы. Въ промежуткахъ мы весело разговаривали, шутили, передавали разные случаи изъ жизни нашихъ сосдей или знакомыхъ, и никогда, не позволилъ я себ въ эти минуты, ничего больше, какъ только коснуться, и то насильно, ея прелестной руки и поднести ее къ своимъ губамъ, на сколько это позволяли мн узкія ршетки окна, у котораго происходили наши свиданія, И только теперь, наканун моего отъзда, она плакала, тосковала и наконецъ убжала, оставивъ меня въ страх, смятеніи и горести, навянными за меня этимъ грустнымъ свидтельствомъ горя Лусинды о разлук со мною. Желая однако ничмъ не омрачать свта моихъ надеждъ, я приписалъ все это любви и разлук, которую съ такимъ трудомъ выносятъ влюбленные. И тмъ не мене я покидалъ мою невсту, — задумчивый и грустный, полный боязни и мрачныхъ предчувствій, самъ не зная о чемъ; зловщія знаменія ужаснаго несчастія, ожидавшаго меня по моемъ возвращеніи, уже носились надъ моей душой.

Я пріхалъ къ брату донъ-Фернанда, отдалъ ему письмо, былъ радушно принятъ и къ великому горю моему задержанъ имъ цлую недлю, которую я прожилъ въ такомъ мст, гд герцогъ не могъ видть меня, потому что Фернандъ просилъ выслать ему деньги тайно отъ отца. Все это, какъ въ послдствіи открылось, было сдлано съ умысломъ удержать меня, потому что, иначе, братъ его, имвшій при себ деньги, давнымъ-бы давно отпустилъ меня. Хотя эта неожиданная просьба Фернанда позволяла мн ухать, не дожидаясь конца возложеннаго на меня порученія; потому что никто-же не могъ требовать отъ меня такой продолжительной разлуки съ Лусиндой, въ особенности съ той горюющей Лусиндой, какою я видлъ ее въ послдній разъ, тмъ не мене, изъ дружбы къ Фернанду, я ршился безропотно, хотя и съ тайной тревогой — ожидать, сознавая вполн, чего мн будетъ стоить это промедленіе. Черезъ четыре дни во мн пріхалъ нарочный съ письмомъ. На адрес я узналъ руку Лусинды. Волнуемый грустнымъ предчувствіемъ, я распечаталъ письмо, напередъ увренный, что-только какая-нибудь важная причина могла побудить ее писать во мн, потому что писала она вообще очень рдко. Прежде всего, однако, я опросилъ нарочнаго, это далъ ему это письмо, и сколько времени онъ пробылъ въ дорог? Онъ отвчалъ, что когда онъ проходилъ, около полудня, по одной изъ городскихъ улицъ, его неожиданно кликнула въ окно какая-то рыдавшая красавица, и сказала ему: братъ мой! если ты христіанинъ, то прошу тебя, во иня Бога, отвези, но только скорй, скорй, письмо это по этому адресу; и мсто и человка, къ которому тебя посылаютъ, знаютъ вс. Сдлай мн это одолженіе, и Господь отблагодаритъ тебя за доброе дло. А чтобы теб удобне было исполнить его, такъ возьми то, что находится въ этомъ платк. Сказавши это, прибавилъ посланный, мн кинули изъ окна платовъ съ завернутыми въ немъ ста реалами, съ этимъ перстнемъ, который вы видите на мн, и этимъ письмомъ, которое у васъ въ рукахъ; за тмъ, не ожидая отвта, незнакомая красавица отошла отъ окна, увидвъ, однако, что я подобралъ письмо и платокъ, и замтивъ, какъ проговорилъ я ей знаками, что все будетъ исполнено по ея приказанію. Вознагражденный такъ хорошо за возложенное на меня порученіе, и узнавъ изъ адреса, что меня посылали къ вамъ, господину, благодаря Бога, извстному мн, тронутый въ особенности слезами этой прекрасной даны, я ршился, не довряясь никому, собственноручно доставить вамъ ея письмо; и вотъ, какъ видите, я въ шестнадцать часовъ сдлалъ больше пятидесяти верстъ.

Тмъ временемъ какъ благодарный посланный передавалъ мн вс эти подробности, я оставался, по нашей поговорк, прикованнымъ въ его словамъ; ноги у меня тряслись такъ страшно, что я едва стоялъ. Наконецъ, я распечаталъ письмо и прочелъ слдующее: