Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

— Я кончила его, сказала Доротея; и могу только добавить, что это было великимъ счастіемъ для меня — встртить рыцаря Донъ-Кихота. Благодаря ему, я уже вижу себя царицей и властительницей своего царства; потому что великодушный рыцарь общалъ послдовать за мною туда, куда я поведу его. А поведу я его противъ Пантофиландо Мрачнаго взора, да поразитъ онъ этого великана и возвратить мн то, что измнникъ похитилъ у меня, поправъ всякіе законы божескіе и человческіе. И рыцарь поразитъ его, какъ сказано въ пророчествахъ отца моего Тинакоріо мудраго, записавшаго это въ своихъ книгахъ по гречески или по халдейски, наврное не знаю, потому что я неграмотная, и прибавившаго, что если рыцарь побдитель захотлъ бы посл побды жениться на мн, то я должна, безъ возраженій исполнить его желаніе и передать въ его обладаніе себя и свое царство.

— Что скажешь на это, другъ мой Санчо, отозвался Донъ-Кихотъ; иль ты не видишь, что совершается передъ твоими глазами? Нтъ ли у насъ теперь и царства, въ которомъ мы можемъ царствовать, и невсты, на которой можемъ жениться.

— Клянусь бородой моей, воскликнулъ Санчо, нужно быть сумашедшимъ, чтобы не жениться, всунувши шпагу въ глотку этого Пантофиландо. Помилуйте, имть у себя подъ бокомъ этакую королеву, да какого чорта намъ еще нужно; и оруженосецъ, въ избытк восторга, два раза подпрыгнулъ на воздух, потомъ подбжалъ съ мулу Доротеи, остановилъ его и павши передъ принцессой на колни, умолялъ ее дозволить ему облобызать руки своея будущей царицы и повелительницы. Трудно было не разсмяться въ эту минуту, видя безуміе господина и наивность слуги. Доротея дала руку Санчо и общала сдлать его знатнымъ господиномъ, какъ только небо поможетъ ей вступить въ мирное обладаніе ея эіопскимъ царствомъ. Санчо благодарилъ ее въ выраженіяхъ, вызывавшихъ новые взрывы смха.

Такова, господа, моя не вымышленная исторія — продолжала между тмъ Доротея. Мн остается только сказать вамъ, что изъ всей свиты, послдовавшей за мною изъ моего царства, остался только этотъ добрый, бородатый оруженосецъ: вс остальные погибли во время страшной бури, разразившейся надъ нами въ виду порта. Съ трудомъ достигла я на двухъ доскахъ, съ врнымъ слугой моимъ, берега, спасшись какимъ-то чудомъ, да правду говоря, вся жизнь моя, составляетъ одно непрерывное чудо, какъ это вы, вроятно, замтили. И если я говорю иногда невпопадъ, то это происходитъ отъ чрезвычайныхъ и безпрерывныхъ страданій, отнимающихъ, какъ замтилъ почтенный лиценціантъ, память у своихъ жертвъ.

— Но могу васъ уврить, принцесса, воскликнулъ Донъ-Кихотъ, что никакія бдствія, какъ бы он ни были ужасны и неслыханы, не отнимутъ у меня памяти, пока я буду вамъ служить. Повторяю, еще разъ данное мною вамъ слово, и клянусь слдовать за вами на конецъ свта, пока не встрчусь съ вашимъ коварнымъ врагомъ, которому я надюсь, при помощи Божіей и моей руки, снести съ плечь гордую голову остріемъ этого, не могу сказать хорошаго, меча, потому что Гинесъ Пассамонтъ унесъ мой собственный. Послднія слова Донъ-Кихотъ проворчалъ сквозь зубы, и потомъ возвысивъ голосъ, продолжалъ: когда я отрублю голову великану и возстановлю васъ на вашемъ трон, тогда вамъ предоставится полная свобода распорядиться собою, какъ вамъ будетъ угодно; потому что пока воля моя скована, память занята и мысль порабощена тою… больше я ничего не скажу, до тхъ поръ, принцесса, у меня не можетъ явиться даже мысли о женитьб, хотя бы на самомъ феникс.

Слова эти до того изумили и раздосадовали Санчо, что, не помня себя отъ гнва, онъ воскликнулъ: «клянусь Богомъ, господинъ рыцарь Донъ-Кихотъ, вы не въ своемъ ум. Виданное-ли дло отказываться отъ такой высокой принцессы? Да неужели же вы полагаете, что судьба на каждомъ шагу станетъ посылать намъ такія приключенія какъ теперешнее? И неужели дама ваша Дульцинея красиве этой госпожи? Да она не стоитъ половины этой принцессы; башмаки развязывать у нее, и то еще, пожалуй, большая честь для Дульцинеи. И я тоже получу, должно быть, это общанное вами графство, если ваша милость станете искать жемчугу въ виноград; — какъ же, жди. Женитесь, господинъ рыцарь, заклинаю васъ всми чертями, женитесь и возьмите вы это царство, которое само лзетъ въ вамъ въ руки, да и меня не забудьте, когда станете царемъ. Сдлайте меня тогда маркизомъ, либо губернаторомъ, и пусть чортъ возьметъ все остальное.

Донъ-Кихотъ, услышавши, какъ честили его Дульцинею, не могъ вынести этого оскорбленія. Онъ поднялъ копье, и не сказавъ ни слова, отвсилъ своему оруженосцу два такихъ удара, что сшибъ его съ ногъ; и еслибъ Доротея не крикнула, прося Донъ-Кихота остановиться, то онъ, кажется, оставилъ бы своего оруженосца мертвымъ на мст.