Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

— Санчо! я вполн согласенъ съ тобою, отвчалъ Донъ-Кихотъ, и прежде чмъ отвратиться къ Дульцине, поспшимъ поразить великана; но только Боже тебя сохрани передать разговоръ нашъ кому бы то ни было, даже изъ тхъ лицъ, которыя дутъ теперь съ нами; потому что если скромная Дульцинея не желаетъ открывать своихъ тайнъ, то было-бы очень не хорошо съ моей стороны, или со стороны кого бы то ни было, обнаруживать ихъ.

— Да если вы желаете держать любовь вашу въ тайн, сказалъ Санчо, такъ зачмъ же вы то и дло посылаете представляться вашей дам разныхъ побжденныхъ вами господъ? Разв это не значитъ говорить каждому встрчному, что вы въ нее влюблены? И какъ умудряться сохранить ваши тайны вс эти господа, преклонявшіе передъ нею, по вашему повелнію, колна и повергавшія себя въ ея распоряженіе?

— Какъ ты, однако, тупъ, Санчо, отвчалъ Донъ-Кихотъ. Ужели ты не понимаешь, что все это возвеличиваетъ мою повелительницу и возвышаетъ ея славу? Гд видлъ ты такую даму, которая бы не гордилась имть въ своемъ распоряженіи нсколькихъ странствующихъ рыцарей, думающихъ только о томъ, какъ бы служить ей, не ожидая за это другой награды, кром позволенія быть ея рыцарями и слугами.

— Слышалъ я, что такъ слдуетъ любить Бога, отвтилъ Санчо; любить Его изъ-за него, а не изъ надежды попасть въ рай, или изъ боязни отправиться въ адъ, любить и служить Ему, не разбирая какъ и за что.

— Чортъ его разберетъ этого человка, воскликнулъ Донъ-Кихотъ; какія счастливыя минуты бываютъ у него; право, иной разъ подумаешь, что онъ учился въ Саламанк.

— И не выучился читать, добавилъ Санчо.

Въ эту минуту послышался голосъ цирюльника, просившаго рыцаря остановиться, потому что спутники его желали отдохнуть у ручья, протекавшаго на конц поляны. Донъ-Кихотъ остановился, къ великой радости Санчо, который усталъ даже, такъ ужь сильно вралъ онъ, и въ добавокъ еще боялся, чтобы не поймали его на слов и не уличили во лжи, ибо, хотя онъ и зналъ, что Дульцинея простая крестьянка, онъ все же никогда въ жизни не видлъ ее. Карденіо усплъ между тмъ переодться въ старое платье Доротеи, платье незавидное, но все же несравненно лучшее его прежнихъ лохмотьевъ. Путешественники услись на берегу ручья и позавтракали провизіей, которой священникъ запасся въ корчм. Тмъ временемъ, какъ они закусывали, на полян показался молодой мальчикъ; остановившись на минуту, чтобы разглядть группу, расположившуюся у ручья, онъ подбжалъ вдругъ въ Донъ-Кихоту и сказалъ ему заливаясь горючими слезами: «о, добрый господинъ! узнаете ли вы меня? Я тотъ самый бдный Андрей, котораго вы заставили отвязать отъ дуба.»

Донъ-Кихотъ узналъ его въ ту же минуту, и взявъ за руку несчастнаго мальчика, величественно повернулся съ нимъ къ своимъ спутникамъ. «Господа! гордо сказалъ онъ имъ, «дабы вы убдились на дл, какъ полезны для міра странствующіе рыцари, какъ они всюду преслдуютъ и прескаютъ неправду и зло, совершаемое безчестными и развратными людьми, скажу вамъ, что прозжая недавно около одного лса, я услышалъ чьи-то жалобные крики. Вспомнивъ свой долгъ, я, ни минуты не медля, поскакалъ туда, гд слышались вопли и нашелъ тамъ этого мальчика, который стоитъ предъ вами и можетъ подтвердить мои слова. Обнаженный до поясницы, онъ привязанъ былъ въ дубу, и грубый вилланъ, оказавшійся его хозяиномъ, разрывалъ на немъ кожу ремнями своихъ возжей. Когда зрлище это поразило мои глаза, я спросилъ грубаго мужика, за что онъ такъ ужасно бьетъ мальчика? Грубіянъ отвтилъ; что это слуга его, котораго онъ наказываетъ за нкоторыя неисправности по хозяйству. Неправда! воскликнулъ ребенокъ, онъ бьетъ меня за то, что я требую отъ него свое жалованье. Хозяинъ его проговорлъ тутъ что-то такое, что я готовъ былъ выслушать, но не принять въ оправданіе, и когда онъ кончилъ, я веллъ ему отвязать бднаго мальчика и поклясться мн, что онъ уплатитъ ему сполна все жалованье, реалъ въ реалъ, даже съ процентами. Не правду ли я говорю Андрей? сказалъ Донъ-Кихотъ, обращаясь въ мальчику. Ты кажется видлъ, какъ я ршительно приказывалъ твоему хозяину, какъ умиленно общалъ онъ исполнить все, что ему, предписывала моя воля. Говори, не запинаясь, все, какъ было; пускай узнаютъ друзья мои, какую пользу приносятъ странствующіе рыцари на большихъ дорогахъ.

— Все, что вы сказали, отвчалъ Андрей, все это сущая правда; бда только, что конецъ былъ совсмъ не такой, какъ вы думаете.

— Что? воскликнулъ Донъ-Кихотъ; разв хозяинъ не заплатилъ теб?