Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

— Узнай, Ансельмъ, узнай; сказалъ онъ ему, что ужь нсколько дней я нахожусь въ борьб съ самимъ собою; я насилую себя, чтобы скрыть то, чего я не могу и не долженъ скрывать. Узнай, что твердость Камиллы поколебалась, и она готова исполнить все, что я попрошу у нее. Если я медлилъ открыть теб эту роковую правду, то только потому, что хотлъ окончательно убдиться: преступленіе ли это или только притворство со стороны твоей жены? Можетъ быть она желаетъ испытать меня и увриться серьезно ли я влюбленъ въ нее, какъ это я показывалъ по твоему желанію. До сихъ поръ я думалъ, если Камилла такъ нравственна, какъ мы полагали, то пора бы ужь ей сказать теб о моемъ неотвязчивомъ преслдованіи. Но она не торопятся съ этимъ признаніемъ, и я нахожу поэтому совершенно искреннимъ съ ея стороны назначенное мн свиданіе, въ твоей уборной, въ первый разъ когда тебя не будетъ дома (въ уборной Ансельма происходили свиданія Ансельма съ Камиллой). Во всякомъ случа не торопись наказывать неврную; преступленіе только задумано, но не сдлано еще, и въ ршительную минуту, въ душ ея, быть можетъ, проявится раскаяніе. Послдуй и теперь моему совту, какъ слдовалъ ты до сихъ поръ всмъ остальнымъ, кром одного; начни дйствовать тогда, когда сомннія въ неврности твоей жены исчезнутъ, и ты въ состоянія будешь сообразить свои дйствія съ причиной, вызывающей ихъ. Скажи, что ты удешь завтра дня на два, на три въ деревню твоего друга, какъ это теб часто случалось длать, и спрячься въ своей уборной; — тамъ, кстати, за обоями и мебелью сдлать это легко, — тогда мы оба увидимъ собственными глазами врна или неврна Камилла. Если намренія ея преступны, чего слдуетъ боле страшиться, чмъ ожидать противнаго, тогда обдуманно, безъ всякаго шума, ты отмстишь ей за тотъ позоръ, которымъ она тебя покроетъ. Бдный Ансельмъ остолбенлъ и какъ будто уничтожился при этомъ дружескомъ открытіи Лотара. Гроза разразилась надъ нимъ въ ту минуту, когда онъ наименьше ожидалъ ея; когда онъ вкушалъ уже радости тріумфа, торжествуя побду Камиллы, презрительно оттолкнувшей, по его мннію, любовь Лотара. Нсколько секундъ онъ простоялъ неподвижно, опустивъ глаза и не произнеся ни слова, но наконецъ сказалъ: «Лотаръ, ты оправдалъ мои ожиданія; ты дйствовалъ до сихъ поръ, какъ другъ мой, и я во всемъ слдовалъ твоимъ совтамъ. Длай же теперь, что знаешь, но только дйствуй въ тайн«.

Лотаръ общалъ сдлать все, что просилъ его Ансельмъ, но скоро опомнился и горько раскаялся въ своихъ словахъ. Теперь понялъ онъ, какую непростительную сдлалъ онъ ошибку. Разв не могъ онъ отмстить Камилл не такъ безжалостно и позорно? Онъ проклиналъ свою безумную поспшность, и не находя средствъ исправить ее, ршился признаться во всемъ Камилл. Имя возможность тайно видться съ нею почти во всякое время, онъ въ тотъ же день отправился къ ней и былъ встрченъ такими словами: «другъ мой! на сердц у меня лежитъ тяжелое горе, и оно когда-нибудь разорветъ эту грудь. Распутная Леонелла каждую ночь приводитъ въ себ любовника и держитъ его до утра. Подумай, какой опасности я подвергаюсь; сколько поводовъ оклеветать меня представится каждому, кто увидитъ ея любовника, скрытно выходящаго рано утромъ изъ моего дому. Хуже всего то, что я не могу не только прогнать, но даже упрекнуть ее. Она знаетъ про нашу любовь и этимъ заставляетъ меня молчать. О, какъ я страшусь, чтобы это не привело въ какой-нибудь гибельной катастроф.