Дон-Кихот Ламанчский. Часть 1 (др. издание)

Вдругъ, среди этого хаоса, среди этой общей свалки, новая мысль поражаетъ Донъ-Кихота. Вообразивъ себ, что онъ перенесенъ въ лагерь Аграманта, рыцарь закричалъ громовымъ голосомъ, отъ котораго чуть не потряслись стны: «остановитесь! Положите оружіе, успокойтесь, и выслушайте меня, если вы дорожите жизнью!» Пораженные этими громовыми звуками, вс дйствительно остановились, и Донъ-Кихотъ обратился въ нимъ съ такою рчью: «господа, не говорилъ ли я вамъ, что этотъ замокъ очарованъ и населенъ легіонами демоновъ. Въ доказательство этого я хочу, чтобы вы увидли теперь вашими собственными глазами, какъ перешла сюда вражда, обуревавшая лагерь Аграманта. Смотрите: здсь сражаются за обладаніе мечомъ; тамъ за обладаніе конемъ; съ одной стороны за благо орла, съ другой за шлемъ, словомъ вс сражаются, не понимая другъ друга. По этому прошу васъ, господинъ аудиторъ, и васъ, господинъ священникъ, подойдите ко мн: пусть одинъ изъ васъ будетъ королемъ Аграмантомъ, а другой королемъ Собриномъ; вы возстановите между нами миръ. Клянусь Богомъ, мн тяжело видть, что столько благородныхъ людей готовы уничтожить другъ друга изъ какихъ-нибудь пустяковъ.

Стрльцы ничего не понявшіе, что ораторствовалъ Донъ-Кихотъ, и сильно помятые донъ-Фернандомъ, Карденіо и ихъ товарищами, на отрзъ отказались успокоится; но цирюльникъ согласился, потому что во время свалки ему изорвали бороду, совершенно также какъ и вьюкъ. Санчо, какъ покорный слуга, въ ту же минуту послушалъ своего господина; слуги Донъ-Луи также успокоились, видя, какъ мало толку выходитъ изъ ихнихъ безпокойствъ, одинъ хозяинъ настаивалъ на томъ, что нужно наказать дерзость этого полуумнаго, который то и дло переворачиваетъ весь домъ вверхъ дномъ. Но не смотря на вс его старанія, спокойствіе было наконецъ установлено: вьюкъ остался сдломъ, тазъ — шлемомъ Мамбрена и корчма осталась замкомъ въ воображеніи Донъ-Кихота.

Когда тревога утихла наконецъ, и возстановленъ былъ всеобщій миръ, благодаря вмшательству священника и аудитора, слуги донъ-Луи ршились, во что бы то ни стало, увезти въ ту же минуту своего господина, и тмъ временемъ какъ Донъ-Луи спорилъ съ ними, аудиторъ открылъ донъ-Фернанду, Карденіо и священнику тайну юноши и спрашивалъ у нихъ совта, какъ ему поступить въ этомъ случа.

Общее мнніе ршило, чтобы донъ-Фернандъ объявилъ слугамъ донъ-Луи, это онъ такой и сказалъ имъ, что онъ отвезетъ господина ихъ въ Андалузію, къ маркизу брату своему, который приметъ влюбленнаго юношу какъ нельзя лучше. «Теперь же, сказалъ донъ-Фернандъ слугамъ, господинъ вашъ позволитъ скоре искрошить себя въ куски, чмъ возвратится къ отцу; это ясно какъ день.» Узнавши, кто такой донъ-Фернандъ и испытавъ твердую ршимость влюбленнаго юноши поставить на своемъ, слуги ршили между собою, чтобы трое изъ нихъ возвратились назадъ и извстили обо всемъ отца донъ-Луи, а четвертый остался бы при молодомъ господин въ качеств слуги и зорко слдилъ за нимъ до тхъ поръ, пока не сдлается извстнымъ, за что ршился отецъ его, или пока не пришлютъ за нимъ.

Такъ окончательно утишена была властью Аграманта и благоразуміемъ Собрина поднявшаяся въ корчм буря. Но когда неумолимый врагъ согласія и мира, демонъ увидлъ себя побжденнымъ, увидлъ, какъ мало пользы извлекъ онъ для себя, втолкнувъ столько народу въ безвыходный, повидимому лабиринтъ, онъ ршился попытать еще разъ счастья, породивъ новые смуты и ссоры.

Стрльцы святой Германдады, узнавъ, съ какими значительными лицами они имютъ дло, и понявъ, что какой бы оборотъ ни принялъ споръ, на долю ихъ выпадутъ только новые удары, ршились положить оружіе. Но, немного спустя одинъ изъ нихъ, именно тотъ, съ которымъ такъ безцеремонно обошлись ноги донъ-Фернанда, вспомнилъ, что между находившимися у него приказами о задержаніи разныхъ преступниковъ находился, между прочимъ, приказъ задержать и Донъ-Кихота; святая Германдада велла арестовать его за освобожденіе имъ каторжниковъ. Санчо, какъ мы знаемъ боялся этого совершенно справедливо. Вспомнивъ про этотъ приказъ, стрлецъ хотлъ сврить обозначенныя въ немъ примты съ наружностью и фигурой Донъ-Кихота. Доставъ изъ-за пазухи нсколько конвертовъ, онъ нашелъ между ними нужную ему бумагу и сталъ читать ее по складамъ — онъ былъ не особенно бойкій чтецъ — поднимая при каждомъ слов глаза на Донъ-Кихота, и сравнивая примты, обозначенныя въ бумаг съ наружностью рыцаря; дло было ясно, арестовать слдовало именно Донъ-Кихота. Положивъ бумаги на прежнее мсто и держа въ одной рук нужный ему приказъ, онъ схватилъ другою за горло Донъ-Кихота такъ, что-тотъ не могъ дохнуть.