Духота

Увернувшись от амурничанья с химиотерапией (надо было применить её сразу после разлуки с лазаретом), раздеваюсь донага перед комиссией, что должна определить группу инвалидности.

– Эк вас располосовали, – дивятся эксперты на якорь шрамов. – Что искали?

– Рак.

– Нашли?

Радостно отвечаю:

– Нашли!

А ещё через год посылаю подальше визиты в диспансер для проверки здоровья. На бланках обследования онкологи пишут: «MTS – нет»… «MTS»? При Сталине МТС – аббревиатура: машинно-тракторная станция, их давно нет… MTS у врачей: МеТаСтазов – нет!

Пролетают двенадцать лет.

И не ведаю, кто мне больше покровительствует: святой Пантелеимон или Петрушка (перехитрил лекаря, попа, полицейского, нечистую силу и даже смерть)?

XVIII

С тех пор, как сыны Божии увидели красивых дочерей человеческих и брали их себе в жёны, мало что изменилось, и сильные славные люди, вступая в брак, пробуют попавший к ним сорняк превратить в культурное растение.

За окном «идут мужички» – моросит сеногной, а в моей келье стройная свеча вся горит, объясняясь в любви антикварному канделябру.

– Когда вижу тебя, у меня сразу внизу всё мокро, – откровенничает вертихвостка, с уважением ощупывая у меня между ног старое, но грозное оружие. – Только с тобой чувствую себя женщиной.

– Душа моя! – говорю ей. И вкладываю в это все дефиниции Платона: душа реальна, единственна, вечна, непроницаема, отлична от тела, чувств, дыхания; разумна, пребывает вне времени и пространства, родственна Богу, чиста и свободна. Постоянно готова отдаться Богу, сознавая свою никчёмность…

– О! – взбешена Психея, впервые оказавшись в моём жилище и ещё твёрдо не зная, уступит мне или нет, хотя всё склоняло к скаковому интиму, вдруг выясняет насколько Амур был уверен в победе, протягивая ей после гоночного заезда заранее спрятанное под подушку свежее полотенце.

Приглашаю гулену в остерию, и там она с такой жадностью рассматривает сидящих за столами галдящих и жестикулирующих завсегдатаем и первопроходцев ресторанных трасс! С досадой тихо замечаю ей, что позвал на ужин не ради того, чтобы пялила глаза на пьяную публику. А когда к нам, на свободное место, подсаживается едва знакомый со мной сперматозоид лошадиной аскариды – тренер конно-спортивной базы – несколько раз ловлю взгляд моей кобылицы, с интересом устремлённый на жеребячье лицо напористого наездника.

В её манерах сквозит штрих-пунктиром программа моих будущих отношений с ней, и будь я более слеп, чтобы не понимать перспективу стать св. равноапостольным Константином, который сжёг в бане свою жену, или на худой конец – превратиться в Калигулу, Пушкина, Иосифа Бродского (им же несть числа)…, никогда бы не постиг мудрость озарившего их силлогизма: «То, что ты не потерял, ты имеешь. Ты не потерял рога. Следовательно, ты рогат».

Мать, сотрудница «Скорой помощи», отправляя её учиться в киевский институт торговли, наказала:

– Ради здоровья, послушай врача, заведи мужика. Лучше напиться из лужи, чем сдохнуть от жажды!

И она, которая дрочила с четырнадцати лет, уже в купейном вагоне по дороге в город на Днепре полезла на верхнюю полку с незнакомым мужчиной, сбросившим на обеденный столик красивые импортные носки… Ах, какой чудный был вальс кальсон! Трансцендентальные страсти!

Теперь преподаёт рекламный менеджмент в местной академии экономики и права. Зимой носит сапоги с железными пряжками, шапку с широким козырьком и пушистым репеем на макушке, претендуя в этом «клубе любителей пирога из картофельных очисток» на роль самопального лидера.

XIX

Пробудив в ней интерес к буйному и весёлому богу Дионису и его спутникам, рано утром покупаю на рынке молодого козла. И гоню на верёвке бесову родню через весь город к её дому похоже так, как тащил ведро хамсы Мухамедычу.

Животное не воспитано, ведёт себя хуже золотого осла Апулея: упирается, ни палкой, ни пинками не сдвинуть с места.

– Какая порода у вашей собаки? – ржут прохожие. – Московская сторожевая? Сенбернар? Лабрадор?

– Нашёл поп втихомолочку себе комсомолочку, – шипит мне в спину скамейка у её подъезда.

Заталкиваю скотину в будуар. Хозяйка, вскочив с постели, с изумлением и ликованием хватает этот синтез бога и козла обеими руками за рога да так, что тарелка с едой летит на простыни, а цветной телевизор чуть не заглох!

Выставив козла во двор, слушаю её прерывистый рассказ о том, как вчера во время уборки спальни она… внезапно оцепенела от страха и отвращения, обнаружив под комодом засохшую ногу петуха…

Кто из случайно или намеренно задетых ею гостей незаметно подсунул этот сюрприз, надеясь с помощью чёрной магии согнуть «комсомолочку» в злобную монашку, что сама себе колет в ляжку шприц от диабета, или чтоб также, как шпору кура под комод, запихивала себя под любовника, едва муж за порог на работу?

XX

Работница ЗАГСа (зажги снега, заиграй овражки), пожелай я вступить во второй брак, заявила бы, что, не имея ничего общего с субъективным идеализмом, видит мою мелкобуржуазную сущность насквозь.