Духота

Пресвитер должен служить в храме, а не занимать какую-либо мирскую должность. Здесь я стою и не могу иначе, таковы Апостольские правила.

Вы унижаете сан архиерея, послушно повторяя то, что совершенно без толку на протяжении трёх лет с издевательствами и угрозами требуют от меня, овцы Господней, чиновники из заповедника имени Берия и градоправители курорта.

То, что Вы говорили о тунеядстве, слышал неоднократно в угрозыске. С той разницей, что в милиции мне сулили статью уголовного кодекса, а в архиерейских покоях сожалели об отсутствии сейчас монастырской тюрьмы.

Вы считаете, я не должен был принимать сан священника, ибо дерзнул не соглашаться с официальным курсом Церкви. Откажитесь от сана и критикуйте нас себе на здоровье – постоянный рефрен Ваших укоров. Вы даже вменяете мне в низость что я не предупредил Вас до хиротонии о возможности несогласия с Патриархией по проблемам отнюдь не догматическим!

Почему Вы находите необходимым лишить сана пресвитера за честное, бескомпромиссное высказывание своих взглядов по поводу позиции Патриарха или Управделами Патриархии, если эти взгляды имеют целью общецерковное дело?

Вы констатировали, что на моей записке о лояльности, поданной в Патриархию по инициативе духовного начальства, кое-кто в Священном синоде заработает капиталец. А Вы, принуждая клирика к трудоустройству вне Церкви, не топаете ли той же тропой?

Я послал Вам сборник проповедей, написанных мной в последний год сугубо для келейного пользования, ради пущего уяснения самому себе структуры библейского текста и положения Церкви в современном мире. Книжица для немногих. Слова, включённые в неё, никогда с амвона не звучали и произнесены перед народом не будут. Надеялся, что Вы, знающий, что и как говорить, отечески поделитесь критическими замечаниями.

Вы мгновенно «отредактировали» сборник, пообещав (который раз!) сорвать с меня духовный сан за то, что процитировал, всего лишь процитировал, сплетню иудеев о Божьей Матери, кляузу, которую целиком отвергаю!

Как же относиться к отцу ранней патристики Оригену? Ориген, обильно приводя доводы Цельса, затем анализирует и опровергает язычника. Цельс: Мать Иисуса – лёгкого поведения; муж изгнал её за измену с римским солдатом.

Ориген опрокидывает эти домыслы, как и я.

Неужто Вы не поняли, или чересчур бегло читали?

Библейская фразеология куда крепче использованных мной выражений.

«Перед проходящими мимо разбрасывала ты ноги свои».

Откуда оный фрагмент?

Из пророка Исайи.

Можно спорить, не введёт ли в соблазн Священное Писание, если народ превратно истолкует указанный оборот. Но пугать за это перспективой снятия сана?

Хрущёв, «приподняв край окровавленной рогожи над штабелями трупов», предал всенародной огласке надпись Сталина на одном из приговоров: «Проститутке собачья смерть!». Неужели, информируя общество о тайных резолюциях кремлёвского палача, Хрущёв, чей политический облик далеко не безупречен, желал облить грязью замученных генералов?

Вы питаете нескрываемое уважение к моей бывшей жене. Спросите, сколько лет понадобилось мне, чтобы вытравить из неё, мягко выражаясь, равнодушие к Деве Марии? Вынужден сие заметить, поскольку уличая в непочтительности к Богоматери, Вы наносите мне тяжкое обвинение.

Мы живём в эру тотальной слежки. Делает ли честь архиерею ремесло мелкого сыщика? Что я должен был чувствовать в ту минуту, когда Вы вещали, что знаете абсолютно всё: как и чем дышат батюшки, где проводят досуг вне семейного круга?

Если строго соблюдать каноны, то, положа руку на сердце, простите за банальность, кто из духовенства достоин носить священный сан? Я компрометирую Вас не сугубо личной жизнью (действительно, не ангельской), а непримиримым отстаиванием своих религиозных и гражданских прав.

Зачем Вам понадобилось направлять меня к ним за «агреманом»?

Благодарю за предложение предоставить работу в пределах вверенной Вам епархии, хотя воспользоваться этим нелегко: мать одинока и после перенесённого кардио-инфаркта нуждается в постоянной поддержке.

Испрашивая Ваших молитв и благословения…»

XXXII

Аминь Аллилуевич никак не реагирует на эту апологию, и через два месяца я снова срываюсь в Москву.

В канун Нового года на площади русского мегаполиса выполз не расхаживающий у меня по двору в новогоднюю ночь серебристый фазан (слетев с козел кареты из сказки Гофмана), а календарный дракон дальневосточного символизма. Магазин «Галантерея» на улице Горького бойко торгует импортными вымпелами с изображением азиатского монстра. Надпись на подарочных безделушках успокаивает нервных людей: «Дракон – символ добра и силы». Тот же, кто более неуравновешен и задет близостью родича Змея Горыныча, ощущает в себе известную в художественной литературе и учебниках психиатрии раздвоенность, расщеплённость аутсайдера, которого изматывает неясность, неопределённость складывающегося положения… Растут напряжение, страх, тревога, фантазии. То ему чудится тюремная камера, то допросы, то острый шприц с болючей жидкой серой в дурдоме, то овчарки, то автоматчики… Вздрагивает – стучат в дверь… Знают или нет?