Двор чудес

«О жизни, что прошла давно…»

О жизни, что прошла давно,
Бесследно канула на дно,
Не надо громко говорить
И продолжать соломкой пить
Случайность, что зовут судьбой,
Той, что связала нас с тобой.
            Моя судьба,
                       Твоя судьба

В пустыне неба голубой.
            О Господи, я так тиха,
            Я так слаба,
            Что до греха
                       Недалеко.
Я так изменчиво-нежна —
Нежней, чем нежная весна,
Изменчивее, чем волна.
О Господи, я так честна,
            Что, веря в грех,
            Грешу легко.
Я, может быть, грешнее всех.

Но осуждающую фразу
По ветру рассыпает смех:

– Неправда. Нет!
За столько лет
Не согрешила я ни разу.
            Все это бред.
Был лучезарным мой позор
            И осиянным.
Победно-пламенный костер,
Шелками вышитый узор
            Над океаном.

В конце концов на этот вздор
            Поставим точку.
А нашу дочку,
Дочку нашу,
Цветок-Наташу,
Подарим мы
Снегам зимы.

1953

«Отравлен воздух, горек хлеб…»

Владимиру Маркову

Отравлен воздух, горек хлеб —
Мир нереален и нелеп,
Но жизнь все слаще, все нежнее.
…О Дон Кихоте, об Альдонце,
Что притворялась Дульцинеей.

Заходит кухонное солнце
На фитиле жестяной лампы.
В кастрюльке булькает картофель.
Ни занавеса нет, ни рампы,
И Хлебникова светлый профиль
В пурпурном ящике-гробу.

– Приветствую твою судьбу,
«Земного шара Председатель»!
Приветствую в тебе творца,
Я твой читатель – почитатель —
                                                  ница.
Как «дева ветреной воды»,
Забыв озера и пруды,
В себя дыхание забрав,
До локтя закатав рукав,
Я ложкой по столу стучу,
Понять-постичь тебя хочу,
Твои пиррихии, спондеи,
От вдохновенья холодея,
Заумный твой язык учу.

Не до Альдонцы-Дульцинеи!

1957

«Ты видишь, как я весело живу…»