Эффект бабочки, Цикл: Охотник (СИ)

Дух рыкнул что-то непечатное, а затем замолчал. Сначала я испугался, что он не

станет меня исцелять, а затем началось это. Если вы предполагаете, что все синячки

разом испарились, а косточки чудом встали на место, то нет. Их ломали и вправляли в

обратном порядке. Разом. С таким хрустом, что у меня уши заложило, в глазах

потемнело. От боли я не мог ни дышать, ни стонать, просто лежал, силясь переварить

набросившиеся на меня разом ощущения. Сказал бы, что едва не умер от болевого шока, но судьба-злодейка и тут подложила мне свинью. Осторожно пробуя заново собранное

тело, я сел в постели, оглядел руины, оставшиеся от неё, и встал, побрёл к своему

рюкзаку. Вытащил из него сигареты с зажигалкой, закурил, так и стоя посреди

комнаты, жадно вдыхая никотин. Кончил — закурил, на мой взгляд, самое разумное

решение из всех. После таких скачек милое дело замереть с сигаретой, зажатой между

губ, закрыть глаза, давясь густым дымом и ни о чём не думая. Меня трясло сильно, жутко, и я ничего не мог с этим сделать.

— Это выглядит омерзительно, — авторитетно заключил Тэтсуо, когда я наконец

обернулся к нему.

Мужчина расслабленно вытянулся на постели, закинув руки за голову и рассматривая

меня с почти что плотоядным интересом. Однако лёгкое отвращение осталось в его

взгляде: видимо, он пытался понять, безопасно ли в такой ларец Пандоры совать

собственный пенис. Что ж, мне его печали было не понять, и вскоре я растянулся на

постели, помятый, взъерошенный, уставший, со всё ещё ноющими мышцами, но довольный.

Дом был в лучших традициях Японии, из тех, о которых можно только мечтать: тут тебе

и сад камней, пусть и сильно уменьшенный, и небольшой бамбуковый фонтанчик, и

сёдзи, и дворик. Словом, всё то, что представляют себе туристы, когда слышат о

стране Восходящего Солнца. И, собственно то, чего у большинства жителей Японии нет.

Я бы остался здесь, пожалуй, навсегда, просто чтобы слушать воду и наслаждаться

гармоничным спокойствием этого места. После шумной столицы оказаться в подобном

месте — бальзам на душу. Если бы не причина.

Всего час назад я нежился в горячей ванной и, по классике всех ленивых людей, листал книгу. Даже особо не вчитываясь, что же там происходило и о чём вообще идёт

речь. Но, когда ты денно и нощно читаешь новости и форумы в надежде найти какую-

нибудь зацепку, даже просто подержать в руках книгу уже счастье. Я был на той

стадии отходняка от прессы, когда читать ещё не можешь, но, видя литературное

произведение и хороший текст, получаешь оргазм. Условно. Раздавшийся стук в дверь

заставил меня поморщиться. Ничто не вызывает у меня такую же злость, как этот

проклятый звук, когда я греюсь в ванной! Чёрт побери, я зря, что ли, от вас от всех

спрятался, чтобы вы под дверью у меня ныли и задавали вопросы?

Впрочем, Тэтсуо был не из нытиков и не из любителей спрашивать о чём-то: он ставил

перед фактом и сразу же делал, а раз уж решил дёрнуть меня в подобный момент, причина только одна — работа. По факту, это даже работой трудно было назвать. Мы

трудились несколько дней в месяц, а если был пик расцвета сил, обострение иными

словами, то могли даже две недели бегать. Но понятное дело, что с такой занятостью

особо не навоюешь. Акира платил прилично, и мне нравилась идея, что, возможно, я

пущу когда-нибудь эти суммы в дело. Выключив воду, я поднял обречённый взгляд на

дверь, ожидая, пока мужчина скажет, зачем пожаловал.

— Через пять минут жду тебя внизу в машине, надо срочно ехать, — поняв, что я

слушаю, предупредил Сато, а затем послышались его удаляющиеся шаги.

И вот он я, толком не согревшийся, со всё ещё влажными волосами, стою на пороге

самого японского из домов, что мне доводилось видеть, ожидая худшего. Когда ты

воспитываешься среди обычного, даже самые невероятные чудеса не смогут приучить к

мысли, что всё возможно. По крайней мере, точно так же было со мной многие, многие

годы, и, бывает, до сих пор вздрагиваю, если кто-нибудь вдруг вздумает выкинуть

простейший фокус с шаровой молнией. Но всё же позвольте объяснить кое-какие детали.

Фракции, как их зовут, почти ничем не отличаются. Да, они одинаково хорошо владеют

«тёмными силами», да, они творят невообразимые для человека вещи и кажутся

паранормальными. Но, оказывается, есть вещи, которые бывают из ряда вон даже для

таких, как, например, Акира. Из объяснений Тэтсуо я ничего толком не понял, кроме

того, что проявился весьма и весьма редкий, опасный дар — один на миллион. А из

сотни таких вот единиц обучение переживает не больше десяти. Как их звали, я не

знал. Но то, что я чувствовал внутри дома, мне совершенно не нравилось. Раз уж

почувствовал даже такой пень, как я, то ситуация, пожалуй, критическая.

Мы долго стучались, пытались дозваться хозяев, но всё было тщетно. И тогда просто

зашли внутрь, как ни в чём не бывало. Это было совершенно несложно, но мне

казалось, что соблюсти приличия нужно хотя бы отчасти. То, что творилось внутри, проблематично описать: тени словно рехнулись и скакали туда-сюда по стенам, как

дикие обезьяны, от этой пляски кружилась голова; а запах, который здесь стоял, и