Гарики на все времена (Том 1)

622

Города различались тюрьмой —

кто соседи, какая еда;
навсегда этот праздник со мной,
хоть не праздничен был он тогда

623

Скачет слов оголтелая конница,

стычки строчек и фраз теснота;
их рифмую не я, а бессонница,
сигарета, весна, темнота.

624

Как жаждет славы дух мой нищий!

Чтоб через век в календаре
словно живому (только чище)
сидеть, как муха в янтаре.

625

Как молодость доспехами бряцала!

Какой бывала зрелость удалой!
Остыли, как восторг провинциала
в промозглости столицы пожилой.

626

Моим конвойным нет загадок

ни в небесах, ни в них самих,
царит уверенный порядок
под шапкой в ягодицах их.

627

Муки творчества? Я не творю,

не мечусь, от экстаза дрожа;
черный кофе на кухне варю,
сигарету зубами держа.

628

Наша кровь — родня воде морской,

это от ученых нам известно,
может, потому такой тоской
мучаемся мы, когда нам пресно?

629

Служить высокой цели? Но мой дом

ни разу этой глупостью не пах.
Мне форма жмет подмышки. И притом
тревожит на ходу мой вольный пах.

630

О чем судьба мне ворожит?

Я ясно слышу ворожею:
ты гонишь волны, старый жид,
а все сидят в гавне по шею.

631

Конец апреля. Мутный снег,

не собирающийся таять,
и мысль о том, что труден век,
но коротка, по счастью, память.

632

Учить морали — глупая морока,

не лучшая, чем дуть на облака;
тебе смешна бессмысленность урока,
а пафос твой смешит ученика.

633

Разумность — не загадка, просто это

способность помнить в разные моменты,
что в жизни нет обратного билета,
а есть налоги, иски, алименты.

634

Сколь мудро нас устроила природа,

чтоб мы не устремлялись далеко:
осознанное рабство — как свобода:
и даль светла, и дышится легко.

635

Забавно, что стих возникает из ритма;

в какой-то момент, совершенно случайный
из этого ритма является рифма,
а мысли приходят на свет ее тайный.

636

Когда 6 из рая отвечали,

спросить мне хочется усопших —
не страшно им ходить ночами
сквозь рощи девственниц усохших?

637

Тоски беспочвенное чувство —

души послание заветное
о том, что гнилостно и гнусно
ей наше счастье беспросветное.

638

Был подражатель, стал учеником,

и в свет его ввела одна волчица;
но слишком был с теорией знаком,
чтоб лепету и бреду научиться.

639

Я уважал рассудка голос,

к нему с почтеньем слух склонял,
но никогда на малый волос
решений глупых не менял.

640

Сомнительная личность — это кот,

что ластится и жаждет откровений;
сомнительная личность — это тот,
о ком уже все ясно без сомнений.

641

Мне кажется, наука с ее трезвостью,

умом и сединою в волосах
копается в природе с наглой резвостью
мальчишки, что копается в часах.