Гарики на все времена (Том 1)

255

Лишь тот вполне благочестив,

кто время попусту не тратил,
а, смело пояс распустив,
земной отведал благодати.

256

Расчетлив ты, предусмотрителен,

душе неведомы гримасы,
ты не дитя живых родителей,
а комплекс компаса и кассы.

257

Чуждаясь и пиров, и женских спален,

и быта с его мусорными свалками,
настолько стал стерильно идеален,
что даже по нужде ходил фиалками.

258

О равенстве мы заняты заботами,

болота и холмы равняем мы;
холмы, когда уравнены с болотами,
становятся болотами холмы.

259

Живи, покуда жив. Среди потопа,

которому вот-вот наступит срок,
поверь — наверняка мелькнет и жопа,
которую напрасно ты берег.

260

Мужчины — безусловный авангард

всех дивных человеческих затей,
и жаль, что не умерен их азарт
ношением и родами детей.

261

Так ловко стали пресмыкаться

сейчас в чиновничьих кругах,
что могут с легкостью сморкаться
посредством пальцев на ногах.

262

Сколько света от схватки идей,

сколько свежести в чувственной гамме,
но насмотришься сук и блядей —
жирно чавкает грязь под ногами.

263

Над злой тоской больниц и тюрем,

над нашей мышьей суетой,
дымами труб насквозь прокурен,
витает вряд ли дух святой.

264

Я чужд рассудочным заботам

и очень счастлив, что таков:
Бог благосклонен к идиотам
и обожает мудаков.

265

Есть люди — прекрасны их лица,

и уровень мысли высок,
но в них вместо крови струится
горячий желудочный сок.

266

Погрязши в тупых ежедневных делах

и в них находя развлечение,
заблудшие души в блудливых телах
теряют свое назначение.

267

Очень жаль мне мое поколение,

обделенное вольной игрой:
у одних плоскостопо мышление,
у других — на душе геморрой.

268

Пора! Теперь меня благослови

в путь осени, дождей и листопада,
от пламени цветенья и любви
до пепла увяданья и распада.

269

Дана лишь тем была недаром

текучка здешней суеты,
кто растопил душевным жаром
хоть каплю вечной мерзоты.

270

Мы все умрем. Надежды нет.

Но смерть потом прольет публично
на нашу жизнь обратный свет,
и большинство умрет вторично.

Кто томим духовной жаждой, тот не жди любви сограждан

271

Человек — это тайна, в которой

замыкается мира картина,
совмещается фауна с флорой,
сочетаются дуб и скотина.

272

Взрывы — не случайный в мире гость;

всюду то замедленно, то быстро
воздух накопляет нашу злость,
а она — разыскивает искру.

273

По странам и векам несется конница,

которая крушит и подчиняет;
но двигатель истории — бессонница
у тех, кто познает и сочиняет.

274

На безрассудства и оплошности

я рад пустить остаток дней,
но плещет море сытой пошлости
о берег старости моей.

275

Глядя, как играют дети,

можно быть вполне спокойным,
что вовек на белом свете
не пройдут раздор и войны.