Гарики на все времена (Том 1)

850

Возможность лестью в душу влезть

никак нельзя назвать растлением,
мы бескорыстно ценим лесть
за совпаденье с нашим мнением.

851

Хотя мы живем разнолико,

но все одинаково, то есть
сторонимся шума и крика,
боясь разбудить свою совесть.

852

О тех, кто принял муки на кресте,

эпоха мемуарами богата,
и книга о любом таком Христе
имеет предисловие Пилата.

853

В силу Божьего повеления,

чтобы мир изменялся в муках,
совесть каждого поколения
пробуждается лишь во внуках.

854

В воздухе житейского пространства —

света непрерывная игра:
мир темней от каждого засранства
и светлей от каждого добра.

855

Остыв от жара собственных страстей,

ослепнув от нагара низкой копоти,
преступно мы стремимся влить в детей
наш холод, настоявшийся на опыте.

856

Рождаясь только в юных, он меж ними

скитается, скрываем и любим;
в России дух свободы анонимен
и только потому неистребим.

857

Те, кто на жизнь в своей стране

взглянул со стороны,
живут отныне в стороне
от жизни их страны.

858

О мужестве и мудрости молчания

читаю я всегда с душевной дрожью,
сполна деля и горечь, и отчаянье
всех тех, кто утешался этой ложью.

859

Забавен русской жизни колорит,

сложившийся за несколько веков:
с Россией ее совесть говорит
посредством иностранных языков.

860

Пылко имитируя наивность,

но не ослабляя хватки прыткой,
ты похож на девичью невинность,
наскоро прихваченную ниткой.

861

Свихнулась природа у нас в зоосаде

от липкого глаза лихих сторожей,
и стали расти безопасности ради
колючки вовнутрь у наших ежей.

862

У зрелых развалин и дряхлых юнцов

такое к покою стремление,
как будто свалилась усталость отцов
на рыхлых детей поколение.

863

Душа российская немая

всемирным брезгует общением,
чужой язык воспринимая
со словарем и отвращением.

864

Блажен тот муж, кто не случайно,

а в долгой умственной тщете
проникнет в душ российских тайну
и ахнет в этой пустоте.

865

И спросит Бог: никем не ставший,

зачем ты жил? Что смех твой значит?
— Я утешал рабов уставших, —
отвечу я. И Бог заплачет.

Господь лихую шутку учинил, когда сюжет еврея сочинил

866

Везде, где, не зная смущения,

историю шьют и кроят,
евреи — козлы отпущения,
которых к тому же доят.

867

И сер наш русский Цицерон,

и вездесущ, как мышь,
а мыслит ясно: «Цыц, Арон!»
и «Рабинович, кыш!»

868

Евреи собирают документы,

чтоб лакомиться южным пирогом;
одни только теперь интеллигенты
останутся нам внутренним врагом.

869

Везде, где есть цивилизация

и свет звезды планету греет,
есть обязательная нация
для роли тамошних евреев.

870

Туманно глядя вслед спешащим

осенним клиньям журавлей,
себя заблудшим и пропащим
сегодня чувствует еврей.