Все объяснит тебе один рассказ.800 Когда ряды гоплитов развернулисьЛицом к лицу, то с колесницы ГиллСпускается и, став на вольном местеМеж двух дружин, так говорит: "О вождь,Из Аргоса пришедший! Отчего быНе пощадить нам эту землю? ЗлаБольшого и Микены не потерпят,Коль одного лишатся мужа. МыНа поединок выйдем; если богиДадут тебе убить меня, — детейГеракловых ты уведешь; а еслиТебя убью, — пусть не мешают нам810 Забрать и власть, и дом отца, аргосец…"И кликами венчали те словаРяды солдат: конец им полюбилсяСтраданья боевого — и отвага.Но Еврисфей, людей не устыдясь,Что Гераклида слышали, и трусостьПозорно выставляя, — воевода! —На смелый вызов витязя смолчал.И слабые такие помышляютГеракловых детей поработить!..Вернулся Гилл в ряды; тогда пророки,820 Поняв, что брань закончить поединкомНе суждено, без промедленья жертвыНожом заклали. Падают — и кровь,Потоками из раны хлынув, милостьБессмертных возвещает. КолесницРяды тогда наполнились, а тесноСплотившихся тяжелые щитыПокрыли… Вождь афинский ободрялСвоих бойцов по-царски: "О моиСограждане! Земле, что вас родила,Что вас любовно кормит, — ей теперьВы послужить должны!" А неприятельТем временем соратников молил,Чтобы Микен они не посрамилиИ Аргоса. Но яркая труба830 Тирренская[24] призывом зазвучала,И ты представь себе, какие вследУдары щит о щит, и крик, и стоныПодъялись вихрем тяжким… И напорКопейщиков аргосских очень скороПрорвал ряды афинские… потомВраг отступил… но грудь на грудь вторичноСошлися мы с аргосцами… И бойУпорный загорелся. И убитыхТут полегло немало. Два кругомНосилося призыва в поле: "Аргос", —840 "Афиняне", — "не посрамите стенОтеческих!". С усильем, но микенцевМы все-таки прогнали.