Гибель профессии

— Муж ничего для мальчика не жалел, — сказала Воронина, — я ему говорила, зачем покупаешь, но разве он меня слушал?

Тем временем прокурор внимательно пригляделся к сапогам и вдруг сказал, что обыск окончен и что он изымает эту пару сапог.

Составив протокол обыска и дав его подписать Ворониной и понятым, прокурор и следователь вышли. Прокурор держал в руках пару кирзовых сапог. Куракин, считая изъятие прокурором сапог чудачеством или даже действием, враждебным ему, следователю, сердито молчал.

Когда они уже садились в машину, с ними поравнялся Вдовиченко. По-видимому, кто-то уведомил его о происходящем обыске, потому что он шел быстро, а в последнюю минуту, увидев, что машина вот-вот отъедет, уже бежал.

— Обыскивали? — весело поблескивая серыми глазами, спросил он, — разве мы со старухой в чем провинились?

Вместо ответа прокурор спросил его:

— Вы состоите в зарегистрированном браке с гражданкой Ворониной?

Вдовиченко улыбнулся:

— Разве до дела это касаемо? Нет, мы живем так.

— Так живете? — сухо переспросил прокурор, держась за дверцу машины. Следователь уже сидел на твердом и неуютном сиденье виллиса.

Вдовиченко погладил свои пышные усы и сказал:

— Мне моя не дает развода, веду сейчас дело в суде. А потом обязательно женюсь.

С первой же минуты своего появления Вдовиченко не упускал из поля зрения пару сапог, которую продолжал держать в руках прокурор.

— Сапожки изволили взять? — спросил он наконец, не в силах скрыть удивления. — Да ведь это бедного Сани сапоги.

— Прошлогодние? — небрежно спросил прокурор.

— Что вы! — улыбнулся Вдовиченко. — Разве я бы позволил ему носить прошлогодние сапоги! Каждый год новые!

Следователь покосился на него, но промолчал.

— Садитесь! — сказал прокурор.

— Это вы мне? — окончательно удивился Вдовиченко.

— Да, вам! Садитесь, нам нужно поговорить.

Вдовиченко пожал плечами, но полез в машину.

— Сапоги кто-то подбросил нам, — сказал он, усаживаясь, — я их сегодня положил в кучу дров. Там изволили найти?

Прокурор, не отвечая, крикнул Ворониной:

— Явитесь немедленно в отделение милиции. Я вас жду!

Он вскочил в машину, виллис тронулся с места.

Глава пятая

Очная ставка

Слева — пишется показание одного допрашиваемого, справа — второго…

Слева — показания Ворониной:

«Сидящего против меня мужчину знаю. Это мой фактический муж. Найденные в сарае сапоги принадлежали моему убитому сыну. Я думала, что это прошлогодние, но теперь, выслушав показания мужа, считаю, что я ошиблась. Это сапоги, купленные в январе настоящего года. Они совершенно такие же, как и прошлогодние, поэтому легко спутать. На вопрос, куда же делись прошлогодние, отвечаю: прошлогодние, видимо, мой сын продал и вырученные деньги скорее всего проиграл тому же Леониду Новожилину».

Запись справа:

«Сидящую напротив меня женщину знаю. Это моя фактическая жена Воронина. Она говорит совершенно правильно».

Оба свидетеля были отпущены домой. Прокурор сказал задумчиво:

— Так-то оно так, но почему сначала она толковала, что это — те самые сапоги, в которые был обут убитый?

Следователь пожал плечами:

— Одну пару кирзовых сапог очень трудно даже специалисту отличить от другой.

— Допустим. Но почему мальчика нашли вообще без сапог? Не мог же в самом деле взрослый парень уйти из дому босиком!

— Не мог! — решительно подтвердил следователь. — Но тот, кто убил, мог их снять из жадности, а потом одумался и, чтобы отделаться от улики, перебросил сапоги через забор дома убитого.

— Но кто этот предполагаемый убийца? Предположение хорошо тогда, когда ему соответствует нечто реальное!

Слова прокурора очень больно задели следователя.

— Будет и реальное! — воскликнул он в сердцах, — будет, если только мне не помешают.

— Я вам не мешаю, а наблюдаю за следствием, — холодно сказал прокурор, — это моя обязанность по закону. А что касается самостоятельности в производстве следствия, я вам не помеха. Вот только благоволите произвести химический анализ этого пятна на правом сапоге.

Прокурор ткнул пальцем в пятно ржавого цвета на голенище сапога и, вежливо попрощавшись, ушел.

Алексей Никитович, оставшись один, взял в руки правый сапог убитого и внимательно присмотрелся к ржавому пятну. Пятно как пятно! Может быть, прокурор думает, что это кровь? Но ведь Саня Воронин задушен, а не зарезан, причем тут кровь? Нет, положительно этот человек начинает выживать из ума!

Сердито хлопнув дверью, следователь с сапогом в руке пошел в криминалистическую лабораторию, помещавшуюся в том же коридоре.

— Вот, — сказал Алексей Никитович молодому лаборанту Людочке. — Надо срочно выяснить, что за пятно. Я подожду.

Людочка поколдовала над пятном недолго и торжественно объявила:

— Пятно — ржавчина железистого происхождения.

— Хорошо, спасибо, — сказал следователь и вернулся в свой кабинет. «Ясно, — подумал он. — Ржавое пятно от болотистой воды, в которой лежал сапог. Значит, убитый действительно был унесен в сапогах. Зачем бы это было делать отчиму?! Видимо, отчим не при чем».

Глава шестая

Следствие закончено