Гнев Тиамат

— Идея хороша, — сказал отец. — Не уверен, что эти пять миров годятся в качестве первых. Позвольте мне подумать над этим, вернемся к этому вопросу через неделю.

— Да, сэр, — ответила Фиск. — Конечно.

Когда встреча за завтраком окончилась, Фиск ушла, а Тереза осталась. Келли унес тарелки, отец встал, потянулся и повернулся к ней.

— Что ты заметила? — спросил он.

— Она нервничала.

— Она всегда такая, — отозвался он. — Потому я ее и выбрал. Когда люди излишне расслаблены, они распускаются. Становятся слишком небрежными. Что еще?

— Она ждала вопроса о коррупции. И говорила об Обероне, а не о пяти выбранных мирах.

— Пыталась что-то скрыть?

— Не думаю, — сказала Тереза. — Скорее, как мне кажется, знает, что у Оберона дурная репутация, и просто упомянула очевидное. А когда ты сосредоточился на выборе систем, она, похоже... почувствовала облегчение?

— Согласен. Ладно. Это было занятно. У меня встреча по военной стратегии с адмиралом Трехо из системы Сол. Хочешь послушать?

Конечно же, нет. В этот день у нее были занятия со сверстниками, а значит, она увидится с Коннором. Ей хотелось попасть в класс даже больше, чем прокрасться наружу и повидаться с Тимоти, больше, чем играть с Ондатрой, даже больше, чем быть с отцом. Но она чувствовала себя виноватой из-за этого желания. Отец, чего доброго, решит, что он не имеет для нее значения, тем более, когда это в некоторой степени правда...

— Если хочешь, — ответила она, придав голосу бодрости и беспечности.

Отец хмыкнул и потрепал ее по волосам.

— Необходимости нет. Можешь поработать с полковником Ильичом. Если Трехо скажет что-нибудь важное, я тебе сообщу.

— Хорошо, — ответила она, а потом добавила, потому что он наверняка знал, о чем она думает: — Спасибо.

— Всегда пожалуйста, — сказал отец и махнул рукой, отпуская ее.

Войдя в класс, Тереза сразу поняла — что-то не так. Обычно остальные разбивались по группкам и валялись на диванчиках и креслах в зоне отдыха, завязывая разговоры. Они бы заметили ее появление, но не стали бы пялиться так откровенно. Сегодня же все разбрелись по углам и стояли, прислонившись к стенам и колоннам, как жертвы в ожидании хищника. Коннор был в одиночестве и хмуро таращился в наладонник, словно тот его оскорбил, и Коннор пытается сдержать гнев. Другие глянули на нее и тут же отвернулись, но Коннор не посмотрел в ее сторону, что явно казалось намеренным.

— Скоро вернусь, — сказал полковник Ильич, тронув ее за плечо. — Нужно принести кое-что, прежде чем мы начнем.

Тереза кивком его отпустила. Ее внимание привлекла Мюриэль Коупер. Она была на год старше Терезы, с тускло-каштановыми волосами, сколотым передним зубом и талантом рисовальщицы, а потому именно она делала макияж для всех сборищ. Она подошла к Терезе. Мюриэль дрожала, напоминая этим Кэрри Фиск.

— Тереза, — сказала она. — Можно... Можно тебя на пару слов?

Тереза ощутила укол страха, но кивнула. Мюриэль сделала пару шагов к двери во двор, а потом остановилась и оглянулась, как иногда вела себя Ондатра, проверяя, следует ли за ней Тереза. Во дворе Мюриэль сложила руки на животе, как малыш, которому устраивают нагоняй. Терезе хотелось схватить ее руки и убрать в нормальное положение. Тревога Мюриэль была ощутимой, как жар от огня, и передавалась Терезе.

— Что происходит? — спросила Тереза.

Мюриэль облизала губы, сделала глубокий вдох и посмотрела на Терезу.

— На прошлой неделе в школе устраивали поход с ночевкой, несколько человек удрали ночью купаться, и Коннор меня поцеловал.

Тереза толком не поняла, что она почувствовала, но это гнездилось где-то внутри, чуть ниже пупка, достаточно глубоко, чтобы понять — мышцы тут не при чем. В голове костяшками домино посыпались выводы. Коннор поцеловал Мюриэль. И это еще не всё, Коннор хотел поцеловать Мюриэль. И это еще не всё, Мюриэль знала, что Терезе не всё равно. Как знали и все остальные.

О боже, значит, и Коннор.

— Я могу с ним порвать, если хочешь, — мягко сказала Мюриэль.

— Мне плевать, чем вы там занимаетесь, — ответила Тереза. — Если тебе с Коннором приспичило целоваться в лесу, то мне нет до этого дела.

— Спасибо, — сказала Мюриэль и вернулась обратно в комнату отдыха чуть ли не вприпрыжку. Тереза последовала за ней, стараясь, чтобы на лице не отразилось происходящее внутри. Одновременно с ней вошел и полковник Ильич, тепло улыбаясь. Под мышкой у него был черно-белый шар размером с отрубленную голову.

— Сегодня, — объявил он, — мы изучим некоторые футбольные приемы. После дождя восточная лужайка отсырела, так что прошу следовать за мной в спортзал, дамы и господа, там вы переоденетесь.