Гнев Тиамат

Дроны проводили их до ущелья. Трудно было выбирать дорогу в густой темноте, но она продолжала идти вперёд. Теперь, когда она зашла так далеко, её начинали преследовать другие тревоги. Что, если она ошибётся пещерой и разбудит какого-нибудь местного зверя? Что, если Тимоти нет? Высоко в небе струилась светящаяся рябь орбитальной строительной платформы. Присмотревшись внимательнее, она даже могла бы разглядеть «Вихрь», третий из кораблей класса «Магнетар». Или нет. Он теперь второй. Повторился звук, похожий на флейту, на этот раз ближе. Зря она не захватила с собой фонарик. Кто же знал, что при свете звёзд так темно.

Глубокая тень впереди — должно быть, козырёк из песчаника. Вытянув перед собой руку, Тереза нырнула под него. Всего через несколько шагов появились пещерные огоньки. Пещера стала светлее ночи, да и теплее. Дроны-ремонтники, следовавшие за ней, тоже вошли внутрь, а может, это другие, которые здесь и были. Она их не различала.

Сердце забилось чаще. Тереза была уверена, что, свернув за последний поворот, обнаружит, что Тимоти нет, его привал пуст.

— Тимоти? —позвала она дрожащим голосом. — Ты здесь?

Где-то справа раздался тихий металлический звук, и из тени выступил Тимоти с пистолетом в руке.

— Ты бы поаккуратнее, Кроха, — покачал он головой. — Глаза у меня уже не те, что раньше.

Выражение лица Тимоти и небрежность, с которой он держал оружие, были так забавны, что Тереза не могла не засмеяться. А когда начала, стало трудно остановиться. Этот смех словно существовал сам по себе, рвался из неё, полный веселья, неукротимый и яростный. От смущённого выражения лица Тимоти стало ещё веселее. Она всхлипывала, согнувшись, держась за бока, и в какой-то момент поняла, что это больше не смех. Что она рыдает.

Тимоти смотрел так, словно она рожает, а он не доктор. Явно понимая, что тут надо что-то делать, только неизвестно, что. Наконец, к ней подошла Ондатра, прижалась тяжёлой и толстой лохматой мордой. Истощённая этим взрывом эмоций, Тереза теребила собачьи уши, а хор дронов-ремонтников пытался её опрашивать — они поняли, тут что-то сломано, но не знали, как починить.

— Да... ну ладно, — помолчав, заговорил Тимоти. — Тяжёлая ночка. Я понял. Можешь... я не знаю, что тебе делать, только я бы присел, так что идём сюда.

Ноги у Терезы отяжелели, но на сердце стало легче. Словно весь этот путь она прошла ради того, чтобы просто сказать, как ей плохо. И хотя он не мог ничего изменить, всё равно ей стало немного лучше.

Здоровяк сел на свою лежанку, потёр глаза. Тереза устроилась напротив него, на металлическом ящике, сложив на коленях руки.

— Ну, на самом деле я не знаю, что делают в таких случаях. Но я думаю, раз ты вот так пришла, значит, хочешь рассказать, что тебя беспокоит?

— Понимаешь, столько всего случилось.

— Да?

И она ему рассказала. Абсолютно всё. Начиная с плана отца «зуб за зуб» против тех, кто прячется за вратами, потом про гибель «Тайфуна» и закончила заговором, скрывавшим болезнь отца и то, каким отстранённым он стал. Чем больше она говорила, тем становилось легче. Тимоти почти всё время молчал, только иногда задавал вопросы по ходу. Он давал ей своё внимание и не требовал ничего взамен.

Поток слов наконец иссяк. Горе не ушло никуда из груди, такое же болезненное и тяжёлое, но стало не таким, как раньше, терпимым. Тимоти провёл ладонью по своей голове. Сухой еле слышный звук, как шелест песка за окном. Ондатра возле входа в пещеру довольно тявкнула.

— Да уж, хреново всё, — сказал Тимоти. — Так иногда случается.

— Но потом ведь становится лучше, да?

— Иногда. А бывает, что один сандвич с дерьмом за другим, — он пожал плечами. — Что ты тут сделаешь? Выбора нет.

— Я хотела только...

Тимоти поднял руку, давая знак замолчать. Ондатра снова залаяла, так она обычно приветствовала друзей. А за ней уже слышались голоса. Тимоти подхватил пистолет, его взгляд остановился на входе в пещеру.

— Ничего, — сказала Тереза. — Они, наверное, просто пошли за мной.

Тимоти кивнул, ничем больше не показывая, что услышал.

— За тобой?

— Во мне маячок. Его вживили в меня, представляешь?

Глаза Тимоти на секунду расширились.

— Эх, Кроха. Я такого не ожидал.

Тереза не смогла бы сказать, что видит в его лице — сожаление или разочарование, а может и то, и другое. Возможно, смирение.

— Ложись на пол, — продолжил он. — Прижмись и не двигайся, и уши закрой руками.

— Кто здесь? — раздался голос у входа, резкий и жёсткий.

— Нет, всё в порядке. Они не будут на тебя злиться, — сказала Тереза, а из мрака выступил полковник Ильич с винтовкой в руке. За его спиной — три охранника из Дома правительства.

Все молчали.

Внезапно Тереза ощутила, как сердце заполняется ужасом, пониманием, что она в чём-то страшно ошиблась. И сделанного назад не вернёшь.

— Ты! — рявкнул Ильич. — Брось оружие! Отойди от девочки!

— Закрой глаза, Кроха. Незачем тебе на такое смотреть.

— Стойте, — сказала Тереза. — Он мой друг.