Голоса надежды

Снова отсутствующий взгляд, вроде задумалась.

— Я написала вам несколько писем. Так, ничего серьезного, но странно… Странно, что вы не получили. А ваш адрес… — она произнесла адрес.

— Да, но… Но я ничего не получал.

Она посмотрела на небо.

— Опять будет дождь.

Я тоже посмотрел.

— Возможно. Я не понял с письмами.

Она поднимается на носки, тянется ко мне, на меня обрушивается смесь воздуха, запаха дождя и духов с привкусом горечи, целует меня в щеку, едва коснувшись губами:

— Всего доброго.

Она поворачивается и уходит.

А я стою, как дурак, у киоска, смотрю ей ошарашенно вслед, и прохожие натыкаются на меня и толкают плечами.

«Всего доброго…».

Июнь 1996 года

г. Краснодар.

Валентина АРТЮХИНА

* * *

В магазине игрушек —
Среди плюшевых мишек и погремушек —
Она покупала мужчин.
На то была сотня причин.
Она приходила сюда каждый вечер,
Она усмехалась: праздник не вечен,
Она выбирала тщательно, долго,
И старомодное чувство долга
Не покидало лицо в морщинах —
Она знала толк в настоящих мужчинах.

Она приносила мужчин домой,
Садила их в кресла, кофе варила,
С гранью кокетства им говорила,
Что любит кофе и апельсины.
Из кресел ей улыбались мужчины.
А потом, сладко зевнув,
На бочок повернув,
Пела им колыбельную песню.
Тихо–мирно мужчины спали.
И в порыве странной печали
Она подходила к окну.
Она любила смотреть на танец дождя,
И мокрые капли стирали ей слезы.
В голове рождались угрозы
И медленно шли ко дну.

А утром она поднимала мужчин с кровати,
Им объясняла логичность понятий,
Потом целовала в холодные губы,
Стараясь казаться несколько грубой
И бросала их в печку. Мужчины горели.
Поначалу огонь тлел еле–еле,
Но потом разгорался — сгорали мужчины.
И довольно кривились на лбу морщины.
Она собирала пепел,
Пускала на ветер.
Затем мыла руки и шла на работу.
Должно быть, мужчины — лекарство от скуки,
Способ излишней заботы.

Но вечером, нанеся яркий грим,
Она снова придет в магазин
Детских игрушек —
Плюшевых мишек и погремушек.
На то будет сотня причин.
Она придет выбирать мужчин…

* * *

И город в ночной тишине
Был мирно уснувшим зверем.
Тогда показалось мне,
Что в доме не заперты двери.

Что, не постучась, вошел
Герой из забытой сказки.
Присел за письменный стол.
Лицо свое скрыл под маской.

И стало вдруг странно на миг —
Пыталась я вспомнить имя.
А в памяти шелест книг
И взгляд — безоблачно синий.

Рукой теребила прядь
Волос непокорно–рыжих.
И жизнь повернулась вспять,
И прошлое стало ближе.

Я имя шепнула в ночь.
Ошиблась. Скрипнули двери.
Гордо уходит прочь
Герой. Кто мне сможет помочь
Смириться с чувством потери?..

* * *