Голубой горизонт

Враг наконец заметил их приближение, и по его флоту быстро распространилась суматоха. Три из грузовых судов занимались высадкой лошадей. Животных поднимали на петлях, подведенных под животы, и опускали в воду. Там их освобождали, и те сами плыли к берегу. Их ждали матросы на маленьких шлюпках, чтобы помочь животным перейти прибой. В воде уже находилось больше сотни больных, измученных лошадей, изо всех сил пытавшихся добраться до песка.

Когда на грузовых дау увидели большие корабли, идущие к ним с выставленными в бойницах орудиями, капитаны запаниковали. Несколькими ударами топоров они перерубили якорные канаты и попытались удрать. Два дау столкнулись, и их вместе понесло к бурному пенистому прибою. Волны переваливались через их палубы. Одно дау перевернулось и потащило за собой второе. На поверхности воды поплыли обломки, люди и лошади. Одно или два из других грузовых дау тоже перерубили канаты якорей и подняли паруса. Несмотря на опасность подобных действий вблизи от берега, они все же сумели выйти на взморье.

— Они безоружны и для нас неопасны, — сказал Мансур Корнишу. — Пусть уходят. Мы сможем догнать их потом. Сначала нам нужно разобраться с военными дау.

Он оставил Корниша и направился к абордажному отряду, чтобы возглавить его. Пять военных дау продолжали стоять на якорях. Они были слишком большими и неповоротливыми, чтобы рискнуть маневрировать так близко от подветренного берега перед столь могучим врагом. Им ничего не оставалось, как принять бой.

«Арктур» прямиком пошел на самое большое дау. Стоя на носу, Мансур осматривал палубу вражеского корабля, пока они сближались.

— Вон он! — внезапно закричал он, указывая мечом. — Я так и знал, что он должен быть здесь!

Корабли уже были так близко друг к другу, что Кадем услышал его голос и повернул голову. Тут же между ними пронеслась молния откровенной ненависти, почти ощутимая физически.

— Один бортовой залп, капитан Корниш! — Мансур оглянулся на шканцы. — Мы возьмем их на абордаж с носа под прикрытием дыма.

Корниш взмахом руки дал понять, что понял приказ, и повел корабль на сближение.

Ветер удерживал дау Кадема носом к морю, кормой к берегу. Хотя команда оманцев уже демонстративно выставила пушки, стрелять они не могли. Корниш прошел перед носом дау Кадема, чтобы расстрелять его в упор. «Арктур» стоял на воде намного выше, чем дау, и его орудия могли стрелять сверху вниз. Корниш приказал зарядить их крупной картечью, и бортовые орудия дали залп. Густая туча серого порохового дыма вырвалась наружу, а вместе с ней — обрывки горящих пыжей. Потом ветер отогнал дым в сторону, открывая картину чудовищных разрушений. По доскам палубы дау словно прошлись когти гигантского чудовищного кота. Пушкари лежали окровавленными кучами у так и не давших выстрела пушек. Разбитые шпигаты покраснели от крови.

Мансур взглядом поискал Кадема среди этой кровавой бойни. И, с трудом веря собственным глазам, увидел, что тот невредим и по-прежнему на ногах: он носился по палубе в попытке собрать ошеломленных матросов, уцелевших после жуткого удара железных шаров.

Корниш искусно позволил корпусам двух судов соприкоснуться, а потом удерживал их рядом, осторожно действуя рулем. Мансур стремительно бросил вперед абордажную команду. Потом, предоставив Мансуру и его людям захватить дау, Корниш отошел к ряду стоявших судов и напал на следующее военное дау, прежде чем то успело скрыться в море. После этого он дал себе небольшую передышку, на несколько минут, чтобы посмотреть, как идут дела у двух шхун.

«Месть» и «Эльф», осыпав противника градом огня, уже взяли на абордаж выбранные ими арабские суда. Еще три грузовых дау унесло к линии прибоя, где они перевернулись; еще несколько продолжали стоять на якорях. Корниш насчитал шесть судов, избежавших атаки, которые отчаянно пытались выйти в открытое море. Потом, взглянув через корму своего корабля, увидел отчаянную схватку, захватившую палубу дау Кадема, так и не снявшегося с якоря. Он надеялся увидеть во главе сражающихся Мансура, но рассмотреть что-либо в этой невероятной свалке оказалось просто невозможно. Корниш подумал, что принц мог бы позволить дать еще несколько залпов картечью, прежде чем идти на абордаж, но… Слишком принц горяч и нетерпелив. Но Кадем ибн Абубакер убил его мать. И честь не допускала ничего иного, кроме как схватка лицом к лицу.

«Арктур» уже быстро подходил к следующему военному дау, и Корниш сосредоточился на нем.

— Дайте им порцию тех же пилюль, ребята! — крикнул он артиллеристам. — Хорошую порцию крупных пилюль, а потом мы на него навалимся.

Хотя картечь перебила и ранила половину людей на палубе судна Кадема ибн Абубакера, в тот момент, когда отряд Мансура посыпался с «Арктура», Кадем выкрикнул очередной приказ, и тут же остальная часть его команды выскочила через люки с нижних палуб и ринулась в бой.