Голубой горизонт

Джим и Мансур взяли всех, кого только можно, чтобы отправиться в джунгли и срубить еще несколько гигантских деревьев, а затем упряжки Смолбоя вытащили их на берег. Там бревна связали между собой канатами, взятыми из запасов «Арктура». Канаты имели диаметр почти двадцать дюймов и выдерживали нагрузку больше тридцати тонн. Бревна, иные в три фута в диаметре и сорок футов длиной, нанизали на канаты, как жемчужины на нитку ожерелья. Они должны были образовать баррикаду, которая, по расчетам Тома и Дориана, смогла бы выдержать напор даже самых больших дау Зейна. Тяжелые бревна проломили бы днища судов прежде, чем те сумели бы прорваться из залива.

Как только флот Зейна заметили со скалы, Смолбой и Мунту повели волов на южный берег входа в залив. Они прятались в густых зарослях, наблюдая, как пять больших дау прошли мимо на расстоянии выстрела из пистолета. Когда мальчишка-посыльный примчался с приказом Дориана, он едва дышал и от волнения даже говорить не мог.

Смолбою пришлось схватить его за плечи и как следует встряхнуть.

— Мастер Клебе говорит, закрывай ворота! — пропищал наконец маленький гонец.

Смолбой щелкнул своим длинным хлыстом — и волы шагнули вперед, напряглись и поволокли за собой конец каната бона. Натянувшись, канат поднялся на поверхность воды, и волам пришлось подналечь. Бревна откликнулись на тягу. Они заскользили с берега, где были сложены, и одно за другим поползли в воду. Начало бона достигло берега, и Смолбой быстро привязал канат к стволу гигантского крепкого дерева. Вход в залив оказался теперь плотно заткнутым пробкой из бревен.

Том и Дориан видели, как Гай стремительно повел в ворота захваченного форта свой отряд и исчез из их поля зрения. Тогда они повернули подзорные трубы на вход в залив. Толстый канат как раз появился над водой — волы натянули его во всю длину.

— Можно заряжать первую пушку, — сообщил Дориан артиллеристам.

Те откликнулись без особого энтузиазма.

Командир артиллеристов передал приказ старшему у печи. Выловить первое горячее ядро из печного огня оказалось не так-то просто, и Том, пока они ждали, продолжал наблюдать за врагом.

Вдруг он окликнул Дориана.

— Эй, смотри! Гай поднялся на парапет! Должно быть, нашел послание, которое я ему оставил в сокровищнице. — Том громко рассмеялся. — Даже с такого расстояния видно, что он готов лопнуть от бешенства. — Тут выражение его лица изменилось. — Но что эта хитрая свинья задумала? Возвращается на берег, седлает лошадей… Ей-богу! Ты не поверишь, Дорри! Он пристрелил одного из своих людей!

Далекий хлопок выстрела долетел к ним на вершину, и Дориан оставил пушку и подошел к Тому.

— Он в седле.

— И берет с собой человек двадцать, не меньше.

— Куда, черт побери, он собрался?

Они увидели, как отряд всадников с Гаем во главе помчался по следу фургона. И одновременно все поняли.

— Он увидел след колес!

— Погнался за фургонами и золотом!

— Женщины и малыш Джордж! Они же там, в фургонах! Если Гай их догонит… — Том резко умолк. Мысль оказалась слишком страшной, чтобы высказать ее вслух. Потом он с горечью продолжил: — Это я виноват. Нужно было предвидеть такую возможность. Гай не сдается с такой легкостью.

— Фургоны ушли много дней назад. Они уже далеко от форта.

— Всего за двадцать миль, — в отчаянии возразил Том. — Я им велел дойти только до речной теснины и разбить лагерь там.

— Я больше виноват, чем ты, — возразил Дориан. — Мне следовало в первую очередь позаботиться о безопасности женщин. Какой же я дурак!

— Я должен поехать за ними. — Том вскочил. — Нельзя допустить, чтобы они угодили в когти Гая.

— Я с тобой. — Дориан встал рядом.

— Нет! — рявкнул Том. — На тебе сражение. Без тебя все будет потеряно. Ты не можешь оставить командование. И к Джиму с Мансуром это тоже относится. Они не должны мчаться следом за мной. Я и без их помощи разберусь с братцем Гаем. А ты их держи здесь, пока дело не будет сделано. Обещай, Дорри!

— Хорошо. Но ты должен взять с собой Смолбоя и его стрелков. Здесь они уже не нужны. — Он хлопнул Тома по плечу. — Скачи во весь опор, и да поможет тебе Всевышний!

Том перепрыгнул через край орудийного окопа и побежал туда, где стояли лошади.

Когда Том умчался вниз, двое мужчин тяжело шли от печи. Между собой они несли в длинных щипцах пушечное ядро, красное, как спелое яблоко. Дориан бросил вслед брату один-единственный быстрый взгляд и тут же занялся пушкарями, которые начали опасную работу, укладывая в дуло пушки раскаленное ядро. Оно скатилось вниз, и двое затолкали его как следует вглубь, прижимая к мокрому пыжу, шипевшему и испускавшему пар. Когда они повернули ствол пушки вниз, направляя его на цель, из него вырывались белые клубы.

Дориан сам уточнил прицел, никому не доверяя. Двое артиллеристов орудовали вагами, следуя указаниям Дориана:

— Левее, еще чуть левее!

Потом, убедившись, что самое большое из вражеских дау находится точно на линии огня, он закричал:

— Отойти!

Орудийная команда с готовностью выполнила приказ.

Дориан дернул за спусковой шнур, и огромная пушка подпрыгнула, как дикий зверь, бьющийся о прутья клетки.