Граф Монте Кристо 1 часть

In this passage he proposed to drive a level as they do in mines; this level would bring the two prisoners immediately beneath the gallery where the sentry kept watch; once there, a large excavation would be made, and one of the flag-stones with which the gallery was paved be so completely loosened that at the desired moment it would give way beneath the feet of the soldier, who, stunned by his fall, would be immediately bound and gagged by Dantes before he had power to offer any resistance. The prisoners were then to make their way through one of the gallery windows, and to let themselves down from the outer walls by means of the abbe's ladder of cords.	Посредине этого прохода ответвлялся боковой ход, вроде тех, какие прокладывают в рудниках. Этот боковой ход кончался под галереей, где шагал часовой; тут предполагалось сделать широкую выемку, подрывая и расшатывая одну из плит, образующих пол галереи: в нужную минуту плита осядет под тяжестью солдата, и он провалится в выемку; оглушенный падением, он не в силах будет защищаться, и в этот миг Дантес кинется на него, свяжет, заткнет ему рот, и оба узника, выбравшись через окно галереи, спустятся по наружной стене при помощи веревочной лестницы и убегут.
Dantes' eyes sparkled with joy, and he rubbed his hands with delight at the idea of a plan so simple, yet apparently so certain to succeed.	Дантес захлопал в ладоши, и глаза его заблистали радостью; план был так прост, что непременно должен был удаться.
That very day the miners began their labors, with a vigor and alacrity proportionate to their long rest from fatigue and their hopes of ultimate success.	В тот же день наши землекопы принялись за работу; они трудились тем более усердно, что этот труд следовал за долгим отдыхом и, по-видимому, отвечал заветному желанию каждого из них.
Nothing interrupted the progress of the work except the necessity that each was under of returning to his cell in anticipation of the turnkey's visits.	Они рыли без устали, бросая работу только в те часы, когда принуждены были возвращаться к себе и ждать посещения тюремщика.
They had learned to distinguish the almost imperceptible sound of his footsteps as he descended towards their dungeons, and happily, never failed of being prepared for his coming.	Впрочем, они научились уже издали различать его шаги, и ни одного из них ни разу не застали врасплох.
The fresh earth excavated during their present work, and which would have entirely blocked up the old passage, was thrown, by degrees and with the utmost precaution, out of the window in either Faria's or Dantes' cell, the rubbish being first pulverized so finely that the night wind carried it far away without permitting the smallest trace to remain.	Чтобы земля, вынутая из нового подкопа, не завалила старый, они выкидывали ее понемногу и с невероятными предосторожностями в окно камеры Дантеса или Фариа; ее тщательно измельчали в порошок, и ночной ветер уносил ее.
More than a year had been consumed in this undertaking, the only tools for which had been a chisel, a knife, and a wooden lever; Faria still continuing to instruct Dantes by conversing with him, sometimes in one language, sometimes in another; at others, relating to him the history of nations and great men who from time to time have risen to fame and trodden the path of glory.	Более года ушло на эту работу, выполненную долотом, ножом и деревянным рычагом; весь этот год аббат продолжал учить Дантеса, говорил с ним то на одном, то на другом языке, рассказывал ему историю народов и тех великих людей, которые время от времени оставляют за собою блистательный след, называемый славою.
The abbe was a man of the world, and had, moreover, mixed in the first society of the day; he wore an air of melancholy dignity which Dantes, thanks to the imitative powers bestowed on him by nature, easily acquired, as well as that outward polish and politeness he had before been wanting in, and which is seldom possessed except by those who have been placed in constant intercourse with persons of high birth and breeding.	К тому же аббат, как человек светский, принадлежавший к высшему обществу, в обращении своем сохранял какую-то грустную величавость; Дантес благодаря врожденной переимчивости сумел усвоить изящную учтивость, которой ему недоставало, и аристократические манеры, приобретаемые обычно только в общении с высшими классами или в обществе просвещенных людей.