Гражданская поэзия Франции

Мне партия дала глаза и память снова.
Я начал забывать, как детский сумрак сна,
Что сердцем я француз, что кровь моя красна.
Я помнил только ночь и цвет всего ночного.
Мне партия дала глаза и память снова.

Мне партия дала родной легенды благо.

Вот скачет Жанна д’Арк, Роландов рог поет.
Там, в Альпах, есть плато, где наш герой встает.
Простейшее из слов опять звенит, как шпага.
Мне партия дала родной легенды благо.

Мне партия дала живую суть отчизны.

Спасибо, партия, за грозный твой урок.
Все песней быть должно. Мир для нее широк.
И это — боль и гнев, любовь и радость жизни.
Мне партия дала живую суть отчизны.

НОЧЬ В МОСКВЕ

Мне странно бродить по Москве, мне странно,
Что все изменилось и все сохранно:
Не явственен двадцатилетья след, —
Все тот же город в полуночи снежной,
И звезды башен, и корпус манежный.
А полночь светла, а я уже сед.

Я сбился с пути, я спутался, право!

Был Пушкин слева, теперь он справа.
Рисунок черных решеток в снегу
Бежит, как строки его черновые.
Мерещится, что бульвары впервые
Зовут на прогулку, бегут в пургу.

Чайковский улицу видит далече.

Декабрь порошит ему руки и плечи.
И только взмах этих бронзовых рук
Седую темень слегка колышет,
И только одно изваянье слышит
Рожденье струнных глиссандо вокруг.

Дома исчерчены вспышками света.

Скользящие тени скрестились где-то.
Не дремлет огромный город в ночи.
Над скопищем улиц, над вьюжною пряжей
Высотные зданья стоят на страже,
В пространство звездные шлют лучи.

Вон дом деревянный с крышей зеленой.

Подходит путник, глядит удивленно:
Все тот же дворник колет дрова,
Как будто внешний вид сохранился,
И только масштаб во всем изменился,
Не тот человек, другая Москва.

Все выросло вверх, все в отменном здравье.

Мосты, саженные плечи расправив,
Простерлись над водною быстриной.
И набережных гранитные плиты
И волны реки естественно слиты
С далекою Волгой, со всей страной.

А там, где стропила до туч взлетели,

Москва потягивается, как в постели,
Как женщина в томных грезах любви,
Как будто сквозь сон улыбнулась жадно,
Как будто видит простор неоглядный
И там размещает стройки свои.

И сильные руки вдаль устремила

К возлюбленному — Грядущему мира.
А с гор Воробьевых, с Ленинских гор,
Откуда ее Бонапарт заметил,
Университет ей смеется, светел,
Грядущий сын ей руки простер.

1954

ПОЛЬ ЭЛЮАР

ИЗ «СТИХОВ ЗА МИР»

(Июль 1918)