Гражданская поэзия Франции

Я верил, что смогу разбить громаду глубины
Без всякой помощи, одной тревогой голой.
Я был простерт в тюрьме с недвижными вратами,
Как смерть поющая, умеющая гибнуть,
Одним небытием увенчанная смерть.
Я был простерт на гребнях волн абсурдных,
Отравлен был одной любовью к тленью.
Мне одиночество казалось ближе крови.

Хотел я жизнь разъединить,

Смерть поделить хотел с одною только смертью,
Стереть оконное стекло и пар на нем,
И все, что за стеклом, и все, что перед ним.
Я разом устранил и лед рукопожатья,
И замороженный скелет своих желаний,
И жизнь, которая себя же отменяет.

Явилась ты. И вот огонь одушевлен.

Тьма уступила изморози звездной.
И вся земля опять покрыта
Твоею светлой плотью. Мне легко.
Вошла — и одиночество поникло.
Есть проводник со мной. Я научился
И направлять и размерять себя.
Ко мне вернулись время и пространство.
Я шел к тебе. Шел бесконечно к свету.
Жизнь получила плоть, надежда — одеянье.
В снах заструились образы, и ночь
Доверчиво глядит в глаза рассвета,
Лучами рук твоих раздвинут мой туман.
Уста твои влажны от утренней росы.
Взамен усталости пришел слепящий отдых.
Как в ранней юности, я восхищен любовью.

Возделаны поля. Освещены заводы.

Посеяно зерно в земной открытой зыби.
У хлеба и вина есть сотни очевидцев.
Ничто не просто и не странно.
В глазах ночных небес волнуются моря.
Свои деревья защищает лес.
И стены всех домов соприкоснулись.
И все пути скрещаются всегда.
И люди сделаны, чтоб понимать друг друга,
Чтобы любить и узнавать.

Их дети станут некогда отцами.

У их детей нет ни кола и ни двора.
Но дети заново изобретут людей,
Природу и свою отчизну,
Единую для всех людей,
Единую для всех времен.

ЖАКУ ДЮКЛО