Грибы с Юггота

Он стар был, когда нов был Вавилон,
Была его загадка долго скрыта;
И наконец из-под кусков гранита
Предстал, прекрасен, нашим взорам он.
Там было много древних прочных стен,
Широких мостовых и старых плит,
И изваяний фантастичный вид —
Вот мир, попавший в лет ушедших плен.

Вниз уводили ветхие ступени

К загадочным развалинам ворот;
Камнями был завален узкий вход —
Там древностей таинственные тени.
Но, вход пробив, мы крикнули «беги!»,
Услышав снизу грозные шаги.

XXXII. Отчуждение

Он телом оставался здесь всегда,
С рассветом он был дома, но лишь ночь
Пожалует, он духом мчался прочь —
Куда влекла полночная звезда.
Он видел Яддит, но хранил мечты,
Вернувшись целым из гурийских зон —
Оттуда, где в ночи скитался он
И слышал зовы труб из пустоты.

Проснулся как-то старцем он с утра —

И взгляды ближних были не милы,
И всё плыло, как из туманной мглы, —
Фантомы, ложь, пустая мишура.
Друзья не признают его своим —
Напрасно он тянуться будет к ним.

XXXIII. Портовые гудки

Над шпилями, нагроможденьем крыш
Всю ночь из порта слышатся гудки;
И к берегам, что страшно далеки,
Они несутся, нарушая тишь.
И каждого, кто ночью не уснул,
Влечет гуденье это через мрак;
С заливов, огибая Зодиак,
Сквозь космос к нам доносится тот гул.

Они ночами задают маршрут,

Который к темным сказкам нас несет;
И слышится нам эхо из пустот
Тех слов, которых люди не поймут.
И в хоре, что всё тише и слабей,
Земных мы не услышим кораблей.

XXXIV. Возвращение

Дорога уводила вниз — туда,
Где мшистые лежали валуны;
И капли, беспокойны, холодны, —
Невидимая капала вода.
Безветренно — ни вздоха и ни стона,
Молчали и деревья, и кусты;
И вдруг из непроглядной темноты
Возникла предо мной громада склона.

До неба возвышалась та скала,

И острый пик был страшен и высок;
А лестницей был лавовый поток,
Но для шагов крута она была.
Я закричал: что за звезда и год
Мне запрещают этот переход?!

XXXV. Вечерняя звезда

Я увидал ее издалека —
Оттуда, где леса прикрыли луг;
Она сияла тускло мне, но вдруг
Вся вспыхнула, как золото ярка.
Спустилась ночь, и старенький маяк
Мерцающим сияньем бил мне в глаз;
Но светом ярче в миллионы раз
Звезда горела, разгоняя мрак.

И возникали в воздухе опять

Виденья прошлых лет — сады, леса,
Ночные башни, море, небеса;
С чего бы — не могу я вам сказать.
Но знал я, что в космической ночи
От дома моего шли те лучи.

XXXVI. Непрерывность