Янки при дворе короля Артура

Вотъ каковъ былъ разсказъ старика. Онъ говорилъ: «Король и Мерлэнъ отправились въ путь и прибыли къ одному отшельнику; этотъ отшельникъ былъ хорошій человкъ и великій врачъ; отшельникъ излечилъ вс раны короля и далъ ему цлительныя мази; и пробылъ король у отшельника три дня и три ночи; когда раны короля зажили и онъ могъ сидть на лошади, то они ухали. Во время пути Артуръ сказалъ: „Нтъ y меня меча“. — „Это пустое дло, — отвтилъ Мерлэнъ, — найдемъ мечъ, который достанется теб“. Такъ они дохали до озера; вода въ немъ была чиста и прозрачна; посреди озера Артуръ увидлъ руку въ блой парч; эта рука держала мечъ. „Смотри, — сказалъ Мерлэнъ, — вотъ мечъ, о которомъ я теб говорилъ“. Въ это же время они увидли и двушку, выходящую изъ воды и идущую no озеру. „Что это за двушка?“ — спросилъ Артуръ. — „Это царица озера, — отвтилъ Мерлэнъ. — Внутри этого озера есть скала, а на ней грозная крпость, такая же, какія мы видимъ на земл; эта двушка подойдетъ къ теб и будетъ дружелюбно говорить съ тобою; ты долженъ также быть съ нею вжливъ и тогда мечъ будетъ твой“. Дйствительно, двушка подошла къ Артуру, привтливо поклонилась ему и онъ отвтилъ ей тмъ же. „Двица, — спросилъ Артуръ, — что за мечъ держитъ какая-то рука надъ водою? Я хотлъ бы, чтобы этотъ мечъ былъ моимъ, такъ какъ у меня нтъ меча“. — „Король, сэръ Артуръ“, — сказала двушка, — „этотъ мечъ принадлежитъ мн; если ты мн дашь такой даръ, какой я у тебя попрошу, то мечъ будетъ твой!“ — „Клянусь теб“, — отвтилъ Артуръ, — „что я дамъ теб такой даръ, какой ты попросишь“. — „Хорошо“, — сказала двушка, — „иди къ лодк, но греби самъ, возьми себ мечъ, а я спрошу мой даръ, когда наступитъ время“. Сэръ Артуръ и Мерлэнъ привязали своихъ коней къ двумъ деревьямъ, направились къ лодк, сли въ нее, подъхали къ мечу и сэръ Артуръ безпрепятственно взялъ его себ. Въ это время рука скрылась подъ водою; а всадники вернулись къ своимъ конямъ и отправились дале. И вотъ сэръ Артуръ увидлъ великолпную бесдку. „Что означаетъ эта бесдка?“ — спросилъ Артуръ! — „Это бесдка рыцаря сэра Пеллинора, съ которымъ ты недавно сражался; но теперь его тутъ нтъ; у него произошла ссора съ однимъ изъ твоихъ рыцарей, этимъ длиннымъ Эгглемомъ; они сразились, Эгглемъ бжалъ, но прежде чмъ умереть, прогналъ Пеллинора до Карліона; мы его встртимъ на большой дорог“, — „Хорошо“, — сказалъ Артуръ, — „теперь у меня есть мечъ, я сражусь съ нимъ и отомщу ему!“ — „Нтъ, сэръ“, — возразилъ Мерлэнъ, — „этого не должно быть; рыцарь слишкомъ утомленъ битвой и скорой здой; теб не будетъ никакой чести заводить ссору съ такимъ рыцаремъ; послушайся моего совта, дай ему прохать спокойно, онъ скоро окажетъ теб большую услугу, а посл его смерти и его сыновья будутъ служить теб. Не пройдетъ много времени, какъ ты сочтешь большимъ счастьемъ отдать за него твою сестру“. — „Когда я его встрчу“, — согласился Артуръ, — „я сдлаю такъ, какъ ты мн совтуешь“. Затмъ сэръ Артуръ посмотрлъ на свой мечъ; ему очень хотлось пустить его въ дло. „Что теб больше нравится“, — спросилъ Мерлэнъ, — „мечъ или ножны? — „Конечно, мечъ!“ — отвтилъ Артуръ. — „Это крайне неблагоразумно“, — возразилъ Мерлэнъ, — „ножны въ десять разъ цнне меча; если у тебя ножны съ собою, ты никогда не потеряешь крови; носи всегда ножны съ собою“. Разговаривая такимъ образомъ, они приблизились къ Карліону; на пути они встртили сэра Пеллинора; но Мерлэнъ устроилъ такъ, что Пеллиноръ не видалъ Артура и прохалъ, не сказавъ ни слова. „Удивительно, право“, — замтилъ Артуръ, — „что рыцарь не сказалъ ни слова“. — „Сэръ“, — отвтилъ Мерлэнъ, — „онъ тебя не видлъ, иначе ты не отдлался бы отъ него такъ легко“. Накокецъ, они достигли Карліона, гд вс рыцари были очень довольны прибытіемъ Артура. Когда же они услышали о приключеніяхъ своего короля, то крайне удивились, что онъ подвергалъ свою особу такой опасности. Однако, вс именитые люди поршили, что пріятно быть подъ начальствомъ такого вождя, который пускается въ приключенія, какъ простой рыцарь.

ГЛАВА IV. Сэръ Динаданъ Юмористъ.

Мн показалось, что эта причудливая ложь была прекрасно разсказана; но вдь я слышалъ разсказъ только одинъ разъ и потому это составляетъ большую разницу; онъ могъ понравиться и другимъ, когда еще былъ свжъ, въ этомъ нтъ никакого сомннія.