Ястребиный источник

Не уходи. Край этот заколдован.
Поверь: мне больше нечего терять,
Я правду говорю.

Юноша

Я в бой вступлю!

Он уходит, ступая не так, как прежде — словно во сне, а твердо — с копьем на плече и воинственным кличем:

Кухулин в бой идет, сын Суалтама!

Музыканты встают; один выходит на середину со свернутым покрывалом, другие разворачивают его. Все это сопровождается пением. Под прикрытием покрывала старик покидает сцену. Когда пьеса идет под музыку мистера Дюлака, музыканты не встают и не развертывают покрывала до слов: «Горька у мудрецов судьба».

Песня для развертывания и свертывания покрывала.

Друзья, сойдемся вместе,
Продолжим разговор;
Я встретил злобный взор
В безлюдном диком месте —
Безжалостный, бесслезный взор.

Мой выбор прост и ясен:

Лентяй и пустобрёх,
Я только ветра вздох,
Исчезнуть я согласен,
Я только ветра сладкий вздох.

О сумрачные тени,

Кромешная борьба!
А мне милей тропа
В луга блаженной лени;
Горька у мудрецов судьба.

Теперь они поют, сворачивая покрывало.

«Хвала тому, —
Вскричал сухой родник, —
Кто жить в дому
Наследственном привык,
Кто любит свой очаг
И гонит прочь бродяг.
К чему ему
Иссякнувший родник?»

«Хвала тому, —

Вскричал гнилой орех, —
В своем дому
Кто слышит детский смех,
Кто в нем душой отмяк
И балует собак.
К чему ему
Пустой гнилой орех?»

Музыканты уходят.

КОНЕЦ

ЕДИНСТВЕННАЯ РЕВНОСТЬ ЭМЕР

(1919)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Три музыканта (загримированные под маски).

Призрак Кухулина (в маске).

Оборотень, имеющий обличье Кухулина (в маске).

Эмер.[146]

Этна Ингуба (в маске или загримированная под маску).

Сида (в маске).

Входят музыканты, одетые и загримированные как в «Ястребином источнике». При них те же самые музыкальные инструменты, которые или уже находятся на сцене, или могут быть внесены либо первым музыкантом — прежде чем он станет посреди сцены со свернутым покрывалом в руках, — либо другим актером, когда покрывало уже развернуто. Сценой, как и прежде, может служить часть комнаты, задником — стена, а покрывало можно использовать то же, что в «Ястребином источнике».

Песня для развертывания и свертывания покрывала.

Первый музыкант

Женская красота — словно белая птица,
Хрупкая птица морская, которой грустится
На незнакомой меже среди черных борозд:
Шторм, бушевавший всю ночь, ее утром занес
К этой меже, от океана далекой,
Вот и стоит она там и грустит одиноко
Меж незасеянных жирных и черных борозд.
Сколько столетий в работе
Душа провела,
В сложном расчете,
В муках угла и числа,
Шаря вслепую,
Роясь, подобно кроту, —
Чтобы такую
Вывести в свет красоту!
Странная и бесполезная это вещица —
Хрупкая раковина, что бледно искрится
За полосою прибоя, в ложбине сырой;
Волны разбушевались пред самой зарей,
На побережье ветер накинулся воя…
Вот и лежит она — хрупкое чудо морское, —
Валом внезапным выброшенная перед зарей.
Кто, терпеливый,
Душу пытал на излом,
Судеб извивы
Смертным свивая узлом,
Ранясь, рискуя,
Маясь в крови и в поту, —
Чтобы такую
Миру явить красоту?

Покрывало сворачивается, и музыканты занимают свое место у стены. Сбоку сцены обнаруживается ложе или просто груда тряпья, на которой лежит человек в погребальной одежде. На его лице героическая маска. Другой человек в точно такой же одежде и маске съежился на корточках ближе к зрителям. Рядом с ложем сидит Эмер.

Первый музыкант(говорит)