Язык и идеология: Критика идеалистических концепций функционирования и развития языка

По крайней мере, такая точка зрения характерна для некоторых социолингвистов Запада. В уже упоминавшейся работе Ч. Галлагера, например, проводится мысль о том, что французский язык будет играть главенствующую роль в культурной ориентации отдельного человека или нации и что именно на использовании этого «общего языка» арабы Северной Африки основывают свою индивидуальность (см.: Gallagher, 1968, 129 – 131). Подобные выводы строятся на принципах идеалистической теории изоморфизма языковых и социокультурных систем, получившей в свое время распространение в США и восходящей к гипотезе Сепира – Уорфа. Согласно этой теории, языковые нормы общества предполагают определенную форму выражения действительности и тем самым определенным образом моделирует ее. Отсюда делается вывод об обусловленности поведения людей чисто лингвистическими факторами и о ведущей роли языка в кодификации норм культуры и норм поведения людей (см.: Швейцер, 1976, 27). Коль скоро ведущим фактором, моделирующим поведение людей в развивающихся странах, призван стать западный язык, то и модели такого поведения должны копировать западные образцы. Именно к такому заключению приходят последователи американской социолингвистической школы в многочисленных разысканиях, посвященных проблемам языковых отношений и языкового планирования в развивающихся странах. Отрицая причинный характер связей социальных и языковых систем и приоритет общества в социально-языковом взаимодействии, сторонники изоморфизма, хотят они того или не хотят, в своих теоретических построениях, адресуемых странам Азии, Африки и Латинской Америки, преследуют совершенно определенные цели. Речь идет прежде всего о теоретическом обосновании системы практических мер, направленных на сохранение и расширение позиций западных языков в развивающихся странах, а также о стремлении воздействовать на языковую политику этих стран. Такого рода установки особенно отчетливо проявляются в трудах социолингвистов США – страны, сделавшей работу по распространению английского языка частью внешней политики, цель которой – закрепить американское присутствие в неприсоединившихся странах.

Не случайно теория «вестернизации» языкового и внеязыкового планирования в развивающихся странах родилась в США и была впервые сформулирована в работах такого видного представителя американской социолингвистики, как Дж. Фишман (см.: Fishman, 1973). Исходя из вполне определенных идеологических установок, странам «третьего мира» если и рекомендуется развивать и модернизировать свои национальные языки, то лишь в той мере, в какой это не нанесет ущерба престижу западных языков и влиянию западной культуры. Как справедливо указывает А.Д. Швейцер, в области языка «вестернизация» (т.е. перестройка на западный лад) предусматривает еще более далеко идущие изменения, чем модернизация: изменение письменности, перестройку традиционных форм вежливости и в области лексики развитие системы лексических единиц, взаимопереводимых по отношению к «престижным», т.е. западноевропейским, языкам (см.: Швейцер, 1976, 156).

Вышеупомянутые «теории», хотя и проникают в развивающиеся страны благодаря доступности языка, на котором они создаются, не находят там большого числа последователей прежде всего потому, что все они весьма далеки от учета реальных языковых ситуаций, сложившихся в этих странах, и игнорируют тот факт, что западные языки, оказывая через мышление ограниченное влияние на культуру и поведение людей, не определяют и не могут определять их. Они являются всего лишь элементами сложных социально-коммуникативных систем и сами подвержены влиянию других элементов этих систем (см.: Чередниченко, 1976; 1981). Доказательством того, что языки бывших метрополий не оказывают решающего влияния на процесс становления культуры развивающихся стран, может служить наличие обширной художественной литературы, которая создана на этих языках представителями национальной интеллигенции, но ни по своему духу, ни по формальному воплощению не принадлежит к английской, французской или португальской литературам.

Обычно при составлении рекомендаций по проблемам языкового строительства в развивающихся странах авторы многих зарубежных работ опираются на модель социально-функциональной дифференциации языка в одноязычном обществе, абсолютизируя при этом роль западного языка (или языка-макропосредника) и умаляя значение факторов билингвизма / мультилингвизма и внутренней диглоссии языков в этих странах. Об этом говорит, в частности, и искусственное завышение данных о числе говорящих на том или ином европейском языке.