Институт

— Выг, — сказал Люк. — Мой папа так это называет. Сокращенно от выграш. С украинского переводится как прибыль или выигрыш[58]. Это бандитский термин, и папа говорит, что компании, которые раздают кредитки, в своем большинстве мошенники. Судя по процентам, которые они взимают, у него на это…

— Что на это? Своя точка зрения?

— Да. — Он перестал смотреть на детей, находившихся снаружи — вероятно, Джорджа и Айрис — и повернулся к Калише. — Она сама тебе все это рассказала? Ребенку? Ты должно быть ас во внутриличностных отношениях.

Калиша посмотрела удивленно, а потом рассмеялась. Это было горячее послание, которое она произнесла, уперев руки в бока и запрокинув голову. Что делало ее похожей на женщину, а не на ребенка.

— Межличностные отношения! У тебя слишком длинный язык, Люк!

— Внутри, а не меж, — сказал он. — Если только ты не работаешь с целой группой. Даешь им консультации по кредитам или что-то в этом роде. — Он сделал паузу. — Это, гм, шутка.

И к тому же хромая. Дурацкая шутка.

Она оценивающе оглядела его с головы до ног, а затем снова подняла взгляд, вызвав еще одно из тех не очень неприятных покалываний.

— Насколько же ты умен?

Он пожал плечами, немного смущенный. Обычно он не выпендривался — это был худший в мире способ заводить друзей и добиваться признания, — но он был расстроен, смущен, взволнован и (нужно признаться) напуган до смерти. Ему становилось все труднее и труднее не называть произошедшее с ним юридическим термином киднеппинг. В конце концов, он был ребенком, он спал, и если Калиша говорил правду, то проснулся он за тысячи миль от своего дома. Отпустили бы его родители без прений или настоящей драки? Едва ли. Что бы с ним ни случилось, он надеялся, что они спали, когда все это происходило.

— Чертовски умен, как мне кажется. Ты ТП или ТК? Я склоняюсь к ТК.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Но, может быть, он и понимал. Он подумал о том, как тарелки иногда дребезжали в шкафах, как дверь его спальни иногда открывалась или закрывалась сама по себе, и о том, как дрожал поднос в Рокет Пицце. А также о том, как урна двигалась сама по себе в день сдачи теста ЕГЭ.

— ТП — это телепатия. ТК-…

— Телекинез.

Она улыбнулась и ткнула в него пальцем.

— Ты действительно умный ребенок. Телекинез, все верно. У тебя либо то, либо другое, предположительно никто не может иметь сразу два таланта — так, по крайней мере, говорят лаборанты. Я — ТП. — Последнее она произнесла с некоторой гордостью.

— Ты читаешь мысли, — сказал Люк. — Конечно. Каждый день и дважды в воскресенье.

— Как ты думаешь, откуда я все знаю о Морин? Она никогда и никому здесь не расскажет о своих проблемах, не такой она человек. Но я не знаю подробностей, только в общих чертах. — Она задумалась. — Какие-то проблемы у неё и с ребенком. Что странно. Однажды я спросила, есть ли у нее дети, и она ответила, что нет.

Калиша пожала плечами.

— Я всегда была в состоянии делать это — стоило только захотеть — но ничего такого, чтобы быть супергероем. Если бы это было так, я бы отсюда давно сбежала.

— Ты это серьезно?

— Да, и вот тебе первое испытание. Первое из многих. Я загадала число от одного до пятидесяти. Что за число?

— Не знаю.

— Это правда? Не притворяешься?

— Абсолютно. — Он подошел к двери в дальнем конце комнаты. Снаружи мальчик бросал мяч в корзину, а девочка прыгала на батуте — ничего особенного, только подскоки и повороты. Ни один из них не выглядел так, как будто они хорошо проводили время. — Эти дети — Джордж и Айрис?

— Да. — Она присоединилась к нему. — Джордж Айлс и Айрис Стэнхоуп. Они оба ТК. ТП встречаются реже. Эй, умник, это то слово, или надо говорить более редко?

— И то и другое правильно, но я бы выбрал более редко. Реже звучит так, как будто ты пытаешься запустить подвесной мотор.

Она задумалась на несколько секунд, потом рассмеялась и снова ткнула в него пальцем.

— Лучший из всех.

— Мы можем выйти?

— Конечно. Дверь игровой площадки никогда не запирается. Вряд ли ты захочешь остаться там надолго, насекомые здесь, в глуши, довольно свирепы. В твоей ванной аптечке есть ДЭТА[59]. Ты должен им мазаться с головы до ног, это не шутки. Морин говорит, что ситуация с насекомыми улучшится, как только вылупятся стрекозы, но я еще ни одной не видела.

— Они нормальные?

— Джордж и Айрис? Конечно, по моему мнению. Но мы не лучшие друзья, или что-то в этом роде. Я знаю Джорджа всего неделю. Айрис прибыла… ммм… кажется, дней десять назад. Так обстоят дела. После меня Ник здесь дольше всех. Ник Уилхольм. Не рассчитывай на серьезные отношения в Передней Половине, умник. Как я уже сказала, дети приходят и уходят. Пусть никто из них и не говорит о Микеланджело.

— Как давно здесь ты, Калиша?

— Почти месяц. Я — старожил.

— Тогда ты расскажешь мне, что происходит? — Он кивнул ребятам на улице. — А они расскажут?