Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Основная идея доклада – об отличии органической и механической систем – может показаться не вполне новой, даже если иметь в виду рассмотрение под этим углом зрения марксизма. Когда мы говорим о творческой природе последнего, разве мы не включаем в эти слова тот же смысл, подчеркивая способность марксизма к развитию и обновлению на собственной основе, что в свою очередь достижимо лишь в процессе активного, деятельного мышления, одновременно продолжающего и преодолевающего самое себя? Однако есть дистанция между признанием данного положения и его применением. Дистанция, которая может превратиться в барьер, притом не только в результате какого-то осознанного неприятия самокритической (в широком смысле) стороны марксистского мировоззрения. Есть и другие препятствия. А.С. Арсеньев убедительно охарактеризовал одно из них: перевернутое изображение структуры и логики марксизма, при котором материалистическое понимание истории оказывается вторичным, производным от натурфилософского «диамата». Искажается реальная картина генезиса материалистической диалектики, но еще существеннее, что, засев в головы, такая, будто бы только учебная, схема удерживает обособленность современного исторического материализма и от диалектики и от конкретного исследования общества в прошлом и настоящем. Думаю, что анализ этой ситуации, проделай мы его до конца, приблизил бы нас к пониманию наиболее трудно различимых корней догматизации марксизма, которая вовсе не обязательно выражается в примитивной цитатомании или ограничивается цеплянием за отдельные устарелые положения. Существует также догматизация форм мышления, догматизация метода, – если только такое словосочетание применимо в отношении метода, исключающего по своей природе всякую абсолютизацию, притом не только результатов, как бы они ни были значительны, но и способов, которыми были достигнуты эти результаты.

В этом центральном пункте, к которому привлек наше внимание Анатолий Сергеевич, начинаются и мои разногласия с ним. Нельзя не пожалеть, что в рассмотрении темы опущен момент эволюции самого марксизма. Конечно, тема неохватна, но только ли в этом дело? Если сводить движение органической системы к саморасчленению исходного, еще нераздельного целого, то так ли важна – для логики – действительная картина этой эволюции со всеми ее завоеваниями и трудностями, крутыми подъемами и зигзагами?! Любопытно, что докладчик не усматривает, кажется, качественных изменений в системе: имеет лишь место «оставление сзади» устаревшего или недостаточно конкретного. Можно ли вообще считать в таком случае конкретное новым с точки зрения его исторического и, соответственно, теоретического содержания? Пожалуй, нет. Следуя за А.С. Арсеньевым, естественно видеть в позднем Марксе только реализацию раннего, а замысел «Капитала» – в том, чтобы заданный в виде первоначальной гипотезы «всеобщий теоретический результат» доказать «и другим» (!) способом, привлекая эмпирический материал. Я не стану сейчас оспаривать этот взгляд по существу. Напомню лишь, что становление и развитие марксизма состояло и в освобождении от того, что Энгельс назвал жаберными дугами наших предков, имея в виду как раз преодоление абстрактности, и, в еще большей мере, в открытиях, которые, не противореча исходному представлению, не были, однако, предопределены им и явились (как открытие прибавочной стоимости) результатом анализа-поиска с неизвестным наперед итогом и тем более без поставленного наперед жесткого задания: доказать то-то и то-то.

Можно бы посчитать указанные места доклада оговоркой или неточным изложением авторской мысли, тем более, что они не совпадают с другими, верными и интересными соображениями на сей счет. Но, мне думается, несовпадения эти все же не случайны.