Историческая наука и некоторые проблемы современности. Статьи и обсуждения

Как марксисты, мы должны ясно отдавать себе отчет в том, что методология подлинного историзма едина, применяем ли мы ее к прошлому или к настоящему, к истории своей страны или других стран. Всякая двойственность в этом отношении не только противоречит духу нашей теории, но и наносит прямой ущерб борьбе с нашими идейными и политическими противниками. Поэтому мне представляется вполне уместной и своевременной (если не несколько запоздалой) критика тех искажений, псевдонациональных и псевдопатриотических пережитков, которые дают себя еще знать в освещении внешней политики и войн царской России.

Б.Г. Тартаковский

Докладчик прав, призывая к более глубокому изучению взглядов Маркса, Энгельса, Ленина по вопросам истории войн и внешней политики. Нельзя забывать при этом, что развитие взглядов основоположников марксизма, в том числе и разработка ими критериев оценки той или иной войны, были тесно связаны с процессом развития международного революционного движения, с коренными интересами пролетариата, понимаемыми, конечно, в смысле, явно противоположном «левой» псевдореволюционности, выступающей под девизом «все средства хороши, если они ведут к победе». Известно, что еще в конце 80-х годов прошлого столетия Энгельс предвидел, что будущая война, порождаемая капитализмом, неизбежно охватит весь мир, принесет с собой невероятные разрушения и жертвы. Но какой вывод делал он из этого прогноза, который Ленин назвал «гениальным пророчеством»? Только тот, что если организованному пролетариату не удастся предотвратить войну, то в конечном счете (хотя война, предупреждал он, может нанести рабочему движению серьезный удар и временно отбросить его назад) она ускорит революционный процесс, правда ценой огромных потерь. Такова диалектика марксистского подхода, основанного не на какой-то слепой вере в благоприятный исход, а на учете конкретных исторических обстоятельств. Это крайне важно и для современного анализа проблемы.

В связи с этим, т.е. прежде всего с методологической точки зрения, важно напомнить о той критике, которой в свое время подверг И.В. Сталин позицию Энгельса в вопросах международной политики и тактики рабочего класса. И хотя речь шла тогда только о статье «Внешняя политика русского царизма», фактически эта критика затрагивала систему взглядов Энгельса по этим вопросам, которой руководствовались в конце прошлого столетия все революционные марксисты.

Рассмотрим кратко основные моменты критики. Упрек в том, что Энгельс упустил из виду империалистическую борьбу за колонии и другие противоречия, свойственные эпохе империализма, не имеет под собой никаких оснований, ибо к началу 90-х годов XIX в. эта эпоха далеко еще не наступила. Как известно, Ленин в письмах Инессе Арманд (и именно в связи с анализом взглядов Энгельса) со всей определенностью подчеркивал это.

Столь же неверно утверждение Сталина о том, будто взгляды Энгельса облегчили грехопадение германской социал-демократии в 1914 г. Действительно, правые лидеры этой партии пытались оправдать свое предательство ссылкой на Энгельса. Однако это был явный софизм, построенный, с одной стороны, на совершенно неправомерном отождествлении разных эпох, а с другой – на искажении существа взглядов Энгельса – революционных и интернационалистических во всех своих аспектах.

В конкретных условиях первой половины 90-х годов Энгельс считал возможным, что при определенных обстоятельствах Германии придется вести оборонительную войну против франко-русской коалиции. При тогдашнем соотношении сил это не было исключено. Какова же должна быть, ставил он вопрос, позиция социал-демократии, если такая война возникнет? И Энгельс отвечал: пролетариат не может желать победы ни буржуазной Франции, ни вильгельмовской Германии, ни тем более царской России. Если же возникнет угроза национальному существованию Германии, угроза насильственного подавления германской социал-демократии (тогда – передового отряда международного рабочего движения), то немецкие социалисты должны будут не только поддерживать оборонительную войну, но и добиваться ведения ее революционными средствами. «В нужный момент мы сами должны стать во главе», – говорил он, прямо связывая оборонительную войну с борьбой за власть, с приходом к власти рабочего класса. А захватив власть, немецкий пролетариат будет обязан исправить несправедливости по отношению к другим нациям (решение судьбы Эльзас-Лотарингии, восстановление независимости Польши), а также помочь русскому народу в свержении царизма. Таков, считал Энгельс, национальный и интернациональный долг германской социал-демократии. Энгельс учитывал реальную возможность того, что война ускорила бы наступление демократической революции в России, а это, в свою очередь, значительно ослабило бы позиции общеевропейской реакции и облегчило бы освободительную борьбу пролетариата в Западной Европе.