Исторические сочинения

Поведав вкратце о жизни достопочтенного Эостервина, вернемся к рассказу о Бенедикте. Поставив Эостервина аббатом монастыря блаженного апостола Петра, а Кеолфрита — аббатом монастыря блаженного Павла, он некоторое время спустя в пятый раз отправился из Британии в Рим[1200]. Назад он, как всегда, вернулся нагруженный бесчисленными дарами, предназначенными для церкви, ибо привез с собой великое множество святых томов и не меньше, как и прежде, подаренных ему священных образов. На сей раз он доставил картины Божественной истории, которыми украсил всю окружность стен церкви блаженной Богородицы, возведенной в старшем монастыре[1201]. Для украшения нового монастыря и церкви блаженного апостола Павла предназначались искусно выполненные изображения, согласующие между собой Ветхий и Новый заветы. Одно из них помещало рядом Исаака, несущего дрова для своего принесения в жертву, и Господа, также несущего древо, на котором Он должен был страдать. Таким же образом вознесенный на крест Сын Человеческий сравнивался со змеем, которого Моисей вознес посреди пустыни. Помимо всего прочего, Бенедикт привез две искусно сделанных мантии из чистого шелка; в обмен на них он впоследствии получил три фамилии земли к югу от реки Вир от короля Альдфрида и его советников, ибо по возвращении узнал, что Эгфрид был убит[1202].

X

Среди привезенных им радостей Бенедикт встретил дома печаль — а именно то, что достопочтенный священник Эостервин, которого он, собираясь в путь, поставил аббатом, вместе с немалым числом братьев покинул мир из-за свирепствующего в округе мора. Но кроме печали, было и утешение, поскольку на его место братия и второй настоятель Кеолфрид общим согласием выбрали диакона Сигфрида. Он был мужем, в должной мере обученным мудрости Писания, одаренным добрым нравом и наделенным удивительным даром воздержания; совершенство его души не умалялось болезнями тела, а непорочность сердца — неизлечимым пороком легких.

XI

Вскоре и сам Бенедикт был сражен напавшей на него болезнью. Для того чтобы умножить их благочестие укрепившейся добродетелью терпения, Божия милость уложила их обоих — Бенедикта и Сигфрида — на одр страдания, чтобы после смерти воскресить в вечном покое Небесного Царства. Ведь Сигфрид, как мы сказали, уже давно мучился телесным недугом и к тому времени достиг уже последних дней своей жизни. Бенедикт же в течение трех лет мало-помалу заболевал все сильнее, пока не был совершенно разбит параличом; вся нижняя половина его тела была мертва, и только верхняя, без которой человек не может жить, оставалась пристанищем терпения и боголюбия. Среди своих страданий оба не уставали возносить благодарность Создателю, славить Бога и ободрять братию. Часто навещавших его братьев Бенедикт убеждал хранить дарованный им устав. «Не думайте, — говорил он, — что я, неученый, вынес данные вам правила из собственного сердца. Нет, я в долгих странствиях по чужим странам посетил семнадцать монастырей, отобрал там все, что счел наилучшим, и вручил вам для вашей пользы». Он пожелал, чтобы привезенная им из Рима большая и богатая библиотека, необходимая для обучения духовным наукам, сохранялась в целости, не портилась небрежным обращением и не разносилась по разным местам.

Он также усердно наставлял братьев, чтобы при избрании следующего аббата они не сочли, что знатность происхождения следует предпочесть честности жизни и учености. «Истинно говорю вам, — наставлял он, — при сравнении двух зол мне легче вынести то, что это место, где я построил монастырь, по велению Божьему навеки обратится в пустыню, чем то, что мой брат, не вступивший, как всем ведомо, на путь истины, сменит меня в управлении монастырем, будучи настоятелем только по имени. Поэтому остерегайтесь, братья, смотреть на происхождение выбранного вами аббата и выбирать чуждого вам по духу; сообразно правилам великого аббата Бенедикта и положениям нашего устава держите совет и все вместе ищите того, кто будет наиболее достойным по своей добродетельной жизни и мудрости. Выбирайте его общим согласием с братской любовью, а когда выберете, призывайте епископа и просите благословить того, кто вами выбран».

«Ибо те, — сказал он, — кто во плоти порождает плотских сыновей, ищут своему плотскому и земному наследству плотских и земных наследников, но те, кто духовным семенем слова порождают духовных чад, должны быть духовными во всем, что делают. Пускай из своих братьев они почитают старшим того, кто полнее всех стяжал благодать Святого Духа; подобным образом земные родители считают главным того, кого первым произвели на свет, и отдают ему предпочтение перед другими при разделе наследства».

XII