История Финляндии. Время императора Николая I

Кому не известно отношение Государя к Геннадию Ивановичу Невельскому. Отправленный с экспедицией на Восток, ему воспрещено было касаться лимана реки Амура. Однако, з убедившись на месте, что на всем пространстве по берегам Амура нет ни одного китайского или маньчжурского поста, Невельской объявил Приамурье достоянием России и поднял русский военный флаг. В Петербурге особая комиссия, с гр. Нессельроде во главе, осудила поступок Невельского и предложила его разжаловать. Государь, бросив грозный взгляд на смельчака, сказал: «Так это ты осмеливаешься не исполнять моих приказаний»... Невельской объяснил дело, и Государь поцеловал его, вдел в его петлицу Владимирский крест и сказал: «Спасибо, Невельской, за твой патриотический поступок»... Довольный молодецким и благородным поступком, Император, при гордом сознании величия своего государства, заявил: «где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен»...

Иностранцы, характеризуя царствование Николая I высоко оценили его русское национальное чувство: «Что касается творческого процесса, то с той минуты, как он объявил основанием своей внутренней политики самодержавие, православие и народность, получил возможность расти и он как бы еще раз обозначился. С этой точки зрения правительство было прогрессивно. Император Николай инстинктивно, своей русской душой, понял значение исторического момента и стал на стороне тех, которые хотели покончить с подражанием и работать так или иначе независимо от иностранного влияния». И действительно, великая заслуга Николая I заключается в том, что он стал возвращать Россию к её естественным историческим основам; он желал видеть Россию русской, национальной. Этого не поняли ни полки наших «либералистов», ши люди западнического толка вследствие того, что у них не было и нет капли крови, общей со своим народом; они русские подданные, но душа их «принадлежит короне французской».

Дух национальной самобытности наблюдается также в отношениях правительства к учебному делу. Нужно было командировать 20 лучших студентов сперва в «профессорский институт» при Дерптском университете, а затем на два года в Берлин и Париж. «Согласен, — гласила резолюция Государя (в 1827 г.), — но с тем, чтобы непременно все были природные русские». После коронации, осматривая университет, Государь выразил представлявшимся профессорам свое желание видеть в питомцах их «прямо русских, воспитанных ко благу единого отечества».

В 1850 г. Грановскому министерство поручает составить план учебника всеобщей истории и прибавляет, что существует потребность в хорошем руководстве, написанном «в русском духе и с русской точки зрения».

Особое место среди начинаний по учебному ведомству Николаевского царствования занимает университетский устав 1835 года. Для своего времени он явился актом первостепенной важности. Мало того, он «был лучшим из всех доныне изданных уставов» и в сравнении с уставом германских университетов того времени мог считаться либеральным. Сам Уваров — автор его — был одним из лучших русских министров народного просвещения. — Николай Павлович лично не любил C. С. Уварова, но пятнадцать лет продержал его во главе учебного дела, понимая его достоинства, как выдающегося администратора. — Государь жертвовал личным расположением в пользу государственного дела.

Граф Уваров С.С.

Реформа 1835 года, по словам Уварова, имела целью: «во-первых, возвысить университетское учение до рациональной формы и, поставив его на степень, доступную лишь труду долговременному и постоянному, воздвигнуть благоразумную преграду преждевременному вступлению в службу молодежи еще незрелой; во-вторых, привлечь в университеты детей высшего класса в Империи и положить конец превратному домашнему воспитанию их иностранцами; уменьшить господство страсти к иноземному образованию, блестящему по наружности, но чуждому основательности и истинной учености, наконец, водворить, как между молодыми людьми высших сословий, так и вообще в университетском юношестве, стремление к образованию народному, самостоятельному».

Устав ставил высокие требования университету в умственном и нравственном отношениях. Учебные заведения того времени развивали не только ум, но и характер молодого поколения.

Университеты в Николаевскую эпоху сделались «выразителями и глашатаями прогрессивных идей времени». Особенно значительная роль выпала на долю старейшего Московского университета: он был воспитателем и руководителем культурной деятельности образованного русского общества. Кафедры являлись для ученых того времени «светлыми налоями, с которых они были призваны благовестить истину». Среди жрецов науки находились такие даровитые профессора, как Грановский, Кудрявцев, Буслаев, Тихонравов, С. Соловьев, Кавелин, Пирогов и др.

Культурная и общественная миссия университета встречала гармоническое созвучие в настроении передовых слоев общества, которые видели в нем вождя и руководителя. Каждое университетское начинание находило горячий отклик; каждая публичная лекция Грановского была в буквальном смысле слова «историческим событием».